Кровавый круиз. Матс Страндберг

и заглядывает в сумрак открытой каюты. Оттуда доносится странный запах. Ментола, сирени и чего-то затхлого, гнилого.

      Мимо проходит компания молодых людей.

      – Что случилось? – В голосе Томаса звучит сомнение.

      Он делает шаг вперед.

      – Мне страшно, – отвечает малыш и всхлипывает. – Я болею, мама вышла, чтобы принести мне поесть, но ее очень долго нет.

      Голос снова напомнил Томасу героев старых мультфильмов.

      Он закрывает за собой дверь и оказывается в полной темноте. Запахи усиливаются. Видимо, что-то не в порядке с вентиляцией. Рядом с ним дверь в туалет, она слегка приоткрыта. Но запах идет не оттуда, это Томас понял, пройдя мимо двери.

      Горит одна из настенных ламп над кроватью. Свет направлен вниз. Его ореол на стене почти достигает потолка. Ребенок лежит на дальнем конце кровати спиной к Томасу. На тумбочке у другого края кровати валяется детский рюкзак. Улыбающийся Винни-Пух лезет лапой в банку меда. Под столиком лежит черный чемодан на колесах, рядом с ним стоит пара сапог на высоких каблуках.

      Было бы даже лучше, если бы эта лампа совсем не горела. Направление света заставляет все тени тянуться вниз, и это внушает тоску. Как будто гравитация в этом помещении так сильна, что даже тени имеют вес. Томас чувствует страх. Его мошонка сжимается.

      – Ничего, если я включу свет? – спрашивает он.

      – Не надо, – торопливо отвечает ребенок. – Я болею, и свет мне режет глаза.

      Томас опускает руку. Невольно делает еще один шаг вперед. Он вздрагивает, когда его боковое зрение фиксирует какое-то движение. В туже секунду Томас понимает, что это его собственное отражение в зеркале над письменным столом. Он думает, как же он смешон, но страх пульсирует в его теле и проникает в каждую клетку. Странный запах усиливается, когда он подходит к дальнему краю кровати.

      – Как тебя зовут? – Томас слышит, как нервно звучит его голос.

      Ребенок не отвечает. Кажется, это мальчик. Прямые светлые волосы закрывают лицо. Томас видит, что на мальчишке нет даже футболки. Узкие угловатые плечи выглядывают из-под одеяла. Что за чертова мать могла оставить ребенка одного? К тому же еще и больного! И он даже не знает о том, что нельзя пускать в каюту посторонних? Томаса пробирает дрожь, когда он представляет, что здесь могло произойти.

      – Хочешь, я попрошу вызвать твою маму по громкой связи? – Томас старается, чтобы язык его слушался на этот раз.

      – Нет, она тогда рассердится, – хнычет малыш. – Просто останься со мной, пока она не придет.

      Томас косится на сапоги на высоких каблуках под столом. Ему совершенно не хочется видеть их обладательницу. Наверняка она чокнутая. Подумает еще: что делает этот парень в каюте с моим ребенком?

      Но как оставить малыша одного, когда он боится? Запах проникает Томасу в придаточные пазухи носа.

      – Как тебя зовут? – снова спрашивает он.

      – Не скажу. Если ты пойдешь давать объявление по громкой связи, мама рассердится. Она всегда сердится.

      Томас дотрагивается до худенького плечика ребенка.

      Его