Наследники Дерсу. Геннадий Александрович Исиков

по фронтону.

      За домом поблёскивала в лучах предвечернего солнца набухшая от весеннего сока дубрава вперемешку с белыми берёзами и клёнами распадка ключа Подколзина. Правее виднелись сопки долины Тадуши. Просыпалась тайга, играя весенними оттенками зелени, тёмных склонов и бездонного неба.

      Большой огород был загорожен. К вбитым в землю трубам в рост человека толстой проволокой крепились лиственничные жерди, очищенные от коры, к ним стоя был прибит ошкуренный и выгоревший на солнце двухметровый горбыль, с подтёками засохшей смолы.

      За оградой виднелись кусты жимолости и смородины, на колышках красовались два улика с пчёлами под самодельными конусообразными крышками.

      Всё здесь было сделано своими руками и дышало долголетием и основательностью. У калитки могучий старик богатырского телосложения, словно из былины о русском Илье Муромце, работал легко, словно играя, небольшим плотницким топором. Рядом с ним высилась куча метровых берёзовых чурок.

      За зиму, что прожил Сергей в посёлке, идя на работу и возвращаясь, он проходил мимо дома старовера Мурачёва, здоровался, вёл беседы – и душевные, и по работе, всё больше с ним сближаясь. К тому же Сергей приносил ему наряд-задание: лесничество имело план по заготовке веников из берёзы и дуба для общественной бани, мётел для коммунального хозяйства, топорищ для магазинов и кайловищ для геологов и горняков. К дому Мурачёва из леса подвозили тележку напиленных берёзовых чурок, и он из них делал товар. Сергей принимал работу, а старику только оставалось сходить в бухгалтерию за деньгами.

      – Доброго вам здоровьица, Семён Степанович, – поприветствовал Сергей, подходя к богатырю и протягивая ладонь для рукопожатия.

      – Храни тебя Бог, – ответил спокойным голосом могучий старик. Сергей почувствовал доброту пожатия и увидел, что его довольно крепкая ладонь – как у подростка по сравнению с ладонью старовера. Из-под непродуваемой брезентовой куртки выглядывала старенькая тёплая фланелевая рубашка с расстёгнутой верхней пуговкой у ворота на сильной короткой шее.

      – Вижу, колку берёзовых дров чередуете с изготовлением товаров широкого потребления? – Сергей, не то спрашивая, не то утверждая, удивляясь его силе, с улыбкой и как бы нараспев ввернул казённые словечки, словно прочитал вслух наряд на выполнение работ. – В этом и заключается ваш отдых? В перемене дел? Да чтоб не перегреться? Да не переутомиться от однообразия? – Слегка наклонив голову, он любовался богатырём, удивляясь его силе.

      От готовых кайловищ, топорищ и стружек исходил аромат бересты и берёзового сока. Лесные запахи набухших почек таёжных деревьев поили чистый воздух, и, вдыхая этот настой, Сергей почувствовал, что попал в сказку.

      – Трудимся помаленьку. – Семён Степанович вонзил топорик в чурку, чтоб не потерять из вида, поставил на попа берёзовый коротыш, вершинкой кверху, тяжёлым колуном, кованным в кузнице, взмахнул: глухой короткий удар – он развалился вдоль на две части. Поправив на затылке резинку, которой были связаны дужки очков с