Серебро. Полночь оборотня. Татьяна Абалова

наказ следить за младшей сестрой братья Вайрих плелись следом.

      – Так и знала, что ты сделаешь все по своему, – прошипела она, прикрывая рот веером.

      – Не поняла?

      – Оглянись вокруг. Ничего не замечаешь?

      Я нахмурилась. Все смотрели на нас. Большинство с неприязнью.

      – Они сердятся? Но за что?

      – Мэсс Валлери раструбила на всю Индору, что ей выпала честь собирать тебя к балу. Она прилично заработала на этом.

      – Честно сказать, я не знаю, во сколько обошлись мои наряды. Рассчитывался папа.

      – Стоимость сшитых для тебя платьев ничто по сравнению с тем, сколько она поимела с твоих подражателей. Подручные мэсс за большие деньги открывали секрет дебютного выхода Летисии Сэкхарт.

      – Черт. Не знала, что я настолько популярна.

      Я с удивлением отметила, что большинство девушек имели платья со шлейфами, порой до невозможности длинными, бесстыдные декольте и пирамиды из волос, увитых цветами и жемчужинами. Выбеленная кожа, густые румяна и чернота ресниц делали дебютанток похожими друг на друга. При, казалось бы, чрезмерной яркости красок все они выглядели безликими.

      – Шелли, ты тоже платила? Я могла бы тебе по дружески сказать, что ничего такого не будет, – я осуждающе покачала головой. За моей спиной неприлично громко хмыкнул Вито.

      – Тебя попробуй найди, – Шелли активно махала веером. Цветы в ее прическе, словно живые, шевелили лепестками. Через толстый слой пудры на носу подруги проступали бисеринки испарины. – То на стрельбище, то закопалась в учебниках, то уже спишь. Кстати, тебе досталось за ночной побег?

      – Еще как, – я обернулась на Аурелио. На его лице блуждала улыбка. Проследив за его взглядом, я закусила губу. С той стороны зала на Вито смотрела Ханна Бушер. Первая красавица из тех, кому пора замуж, но они никак не могут определиться, кого из поклонников выбрать. Больно заныло сердце. Я почувствовала, что теряю Вито.

      Монарх в сопровождении сыновей и свиты появился под национальный гимн. Нас, дебютанток, выстроили в ряд в центре залы. По традиции под звуки «Славься, Тамбер» все, в том числе и король, прижали ладонь к сердцу. Но вот отгремели последние аккорды, и Генрик Третий – красивый, но слегка полноватый мужчина, тут же расслабил лицо. Осмотрев наш строй и оценив сияние молодости, широко улыбнулся. Мы, трепеща, присели в глубоком поклоне. Шелли качнуло, и мне пришлось схватить ее за плечо, чтобы она не завалилась на бок.

      – Чертова башня, – прошипела подруга, руками поправляя прическу. – Тут чужих волос больше, чем своих.

      – Я рад приветствовать юное поколение Тамбера, – начал торжественную речь король. Сначала я слушала внимательно, но потом, когда он перешел на перечисление тех славных деяний, которые родина ожидает от молодой поросли, отвлеклась. Я вновь поймала, как переглядываются Вито и Ханна Бушер. Горячая волна поднялась откуда–то с низа живота и со скоростью потерявшей управление телеги врезалась в мой мозг. Я уже и на минуту не