Эпохи холст – багряной кистью. Александр Плетнёв

включая пробоины ниже ватерлинии… Впрочем, с вполне переносимыми затоплениями.

      Тем не менее Того полагал ситуацию если не критической, то близкой к тому… или мягче – патовой.

      Дальше будет надрывное «перетягивание каната».

      Без явного результата. С тяжёлыми последствиями.

      – С далеко идущими последствиями, – безрадостно подчеркнул адмирал, не обращаясь ни к кому – для себя, – гайдзины укрылись в своих бронированных коробках, и ни пробить эту крепость, ни вытащить их из щелей не представляется возможным.

      Понимал, что лукавит, опуская тот момент, что и моряки микадо, пожалуй, кроме него, части офицеров и пожарных партий, в основном без нужды на палубу не высовывались (о людских потерях адмирала не информировали… не до того).

      Глядя на чужие корабли, сравнивая, даже издалека в бинокль, неизменно казалось, что они терпят больше от огня, нежели свои. Однако тонуть ни один из них не собирался. Даже затоплений особых – кренов или дифферентов – у противника не замечалось.

      «Впрочем, как и по японской эскадре, – признал Того, – будет сэру Уильяму материал для отчёта в Адмиралтейство и пища для размышлений. Современные мощные корабли оказались крепче, чем сила оружия, которое они несут. По крайней мере, артиллерийское. Вопрос – как действовать дальше?»

      Ринуться на сближение, вынудить отвернуть, выбив, выведя что-то из вражеского строя, а возможно и утопив, вплоть до тарана, ценой гибели или серьёзных повреждений своих кораблей (что наверняка случится), Хэйхатиро считал неприемлемым.

      Сравнивая на перспективу, Того находил за русских единственный весомый аргумент – у них был резерв на Балтике.

      У Японии – лучшая материальная база для починки судов в портах метрополии и…

      «И прозрачные обещания британцев», – напоминание о возможной помощи англичан скорей укололо, нежели успокоило.

      Японский командующий терялся в выборе:

      «Совершить ещё попытку в ранее выбранной тактике маневрирования с охватом „головы“ русских?

      Тактике далеко не безупречной в исполнении, надо сказать. Или продолжать кильватерный бой и ожидать… чего?»

* * *

      …Отступая в метафизику.

      Японский адмирал уже перешагнул ту свою условную границу, после которой собирался отворачивать, признав тактическое поражение. Однако тянул, тянул, ожидая чего-то, оглядываясь первобытным мистическим чутьём на смутное воспоминание из сна – ночную подсказку… Намёк на некую предопределённость и стечение обстоятельств.

      Взывал ли Того к богам, к Аматерасу? Слышала ли его эта древняя желтолицая дама?

      Или… если уж заговорили о какой-то предопределённости, то тут, пожалуй, стоит вспомнить о более узкоспециализированном божестве, что подвязалось именно на «неотвратимости».

      Вот и отстукивали метрономом, били набатным колоколом и тихими ходиками хроночасы Ананки-неизбежности, норовящей свести игру к старым правилам. Иначе чего бы