Щепотка яда на любовь. Тина Каверина

тебя ненавижу. Как я тебя ненавижу! Ты мне, может быть, жизнь гробишь!

      – Ничего не гроблю. Не выдумывай, – отозвалась она и засопела, пережидая бурю. Вот всегда так.

      Я перевела дыхание, помахала на себя рукой и сдержанно покашляла, намекая, что готова дальше слушать.

      – Кто ж знал, что так получится. Кто знал? Вот скажи. Я же не нарочно.

      – Ты-то? – Я хихикнула. Чему быть, того не миновать. И орать на подругу бесполезно. – Ты нарочно. Наверняка нарочно, но не признаешься. Вот скажи мне, зачем ты вообще туда поехала? Что ты там забыла?

      – Как что? Это же родной край. И твой, между прочим.

      – Что это? Родной край? Мне и тут неплохо, вся страна мне матушка родная.

      Я бессовестно лгала, мне тут одиноко. Домой хочется, но никому не признаюсь. Даже подруге.

      – Вот что ты врёшь?

      – Я не вру.

      – Конечно. – Зная меня, Соня довольно хмыкнула, а я опять покашляла. Шутить здесь не стоило, она это поняла и заканючила: – Ева…

      – Нет, говори. Иначе за порог не выйду.

      Снова затянувшаяся пауза, в продолжении которой я смотрела в окно и улыбалась. Хорошая погода для поездки. Не жарко.

      – Ну вот почему ты какая?

      – Какая? – удивилась я.

      Подруга не ответила, вновь посопела, а затем как-то слишком уверенно взялась перечислять. Наверное, ещё загибала пальцы.

      – Ну… на могилках я прибралась, бывших соседей навестила, в школу заглянула. Потом дай, думаю, останусь на пару деньков.

      – Молодец! – поздравила я, но невесело. – Вот тебе ещё одна могилка добавится. Но меня можешь не навещать. Так и быть. Только гроб белый закажи. И музыку не забудь. Трогательную, чтобы Рокотов всплакнул. Поняла?

      – Не поняла! – заорала она в ответ, чего я совсем не ожидала и глупо взглянула на телефон в руке. Обычно покрикиваю я, а она спокойно терпит. – Вот ты интересная. Как, по-твоему, я выберусь? Меня четвертуют и по мешкам распихают. А всё почему? Потому что подруга отвернулась в беде!

      – Что ты начинаешь-то? – Я одновременно застыдилась и испугалась. – Кто тебя четвертует?

      – Маньяк. Кто же ещё?

      – Какой маньяк?

      – А где я нахожусь? Ты чем слушала, балда?

      Соня вроде бы заревела.

      – А ну не реви и прекрати орать! Только этого не хватало.

      – Я не реву, – всхлипнула она. – Просто немного паникую. Запер, придурок. Ментам звонить нельзя, у него связи. Он же примчится сразу: я мобильника лишусь, а ты подруги.

      – Господи, Соня! – Перепугалась я не на шутку. Покружив по комнате, плюхнулась на диван, но потом нахмурилась, заподозрив подвох. Что-то тут неправда. – А ты где его откопала? Или где он тебя откопал?

      – Как будто я под забором валяюсь.

      – Не валяешь. Ты у нас вообще девушка не от мира сего. Красотой в смысле.

      – Это я знаю.

      – А на вопрос ответишь?

      – Какой вопрос? – Дурит меня. Точно дурит, поэтому время тянет.

      – Телефон у тебя откуда? – посуровела я. – Если маньяк, то и держать должен соответствующе, а ты часами мне трезвонишь. Что-то тут нечисто.

      – И