Непогода. Диана Ставрогина

печатаю я мгновенно, хорошо понимая, что надвигается полноценный допрос: о моем решении уйти не знало ни души.

      «Что случилось? Вы поругались? Ты вообще где?»

      Вот и началось. Не успеваю я коснуться экрана, как следом прилетает:

      «Блин, не могу пока даже позвонить: у нас целый холл пациентов в очереди, не отойдешь».

      «Ничего. Я сняла квартиру. Завтра сделаю фото, покажу».

      «Так, лааадно, ты хотя бы не на улице посреди ночи. Но с Антоном-то что? Чего я не знаю?»

      Я грустно улыбаюсь. Несколько месяцев назад мы с Таней обсуждали мои чувства к мужу, я даже взяла на заметку пару ее рекомендаций по соблазнению, но с августа многое изменилось.

      «Да ты в принципе все знаешь. Я его люблю, а он меня – нет. Вот и вся наша проблема».

      Таня молчит около минуты. Или занята новыми пациентами, или размышляет над ответным посланием.

      «Не понимаю. Разве Антон куда-то захотел от тебя уйти? Ты вроде собиралась его покорить раз и навсегда, а?»

      «Собиралась, – признаю я и часто-часто моргаю, когда к глазам подступают слезы. – Но толку от моих попыток не вышло, а больше я так не могу, правда. Ждать чего-то или бояться, что однажды его все-таки торкнет, только не от меня. Что бы они ни обещал мне сейчас, я сама не стала бы его держать в таком случае. Я не садист».

      «Может, стоило еще немного подождать? Вы же хорошо жили».

      «Нет. Не могу, Тань. Больше не могу. Если мужчина не полюбил сразу, он уже и не полюбит».

      Глава 11

      Утренний подъем дается мне нелегко. С трудом оторвав голову от подушки, я выключаю будильник на телефоне и плотнее закутываюсь в одеяло. В комнате прохладно, за окном привычная серость, после одного взгляда на которую хочется снова уснуть, желательно до самой весны.

      Набравшись мужества, я все-таки слезаю с дивана и сбрасываю с себя покрывало. Долго стою под горячими струями воды и, лишь достаточно согревшись, решаюсь на контрастный душ, – мне требуется взбодриться и вернуть ясность ума.

      О том, что ночью мы до трех проговорили с Таней по телефону, когда она наконец смогла мне позвонить, я не жалею. Разделив свои тревоги и переживания с другим человеком, я словно обрела под ногами потерянную прежде почву. Похоже, мне важно было убедиться, что мои решения действительно разумны и не лишены смысла.

      К тому же в диалоге я получила возможность взглянуть на наши с Антоном отношения со стороны. Иногда, зачастую совершенно не намеренно, Таня обращала внимание на детали, давно превратившиеся в моем сознании в незначительную рутину.

      Если ее удивляло, что мы с Антоном никогда не общались с друзьями друг друга, то меня нет. Я привыкла к тому, что наши жизни вне квартиры пересекаются нечасто.

      Если для Тани мои рассуждения о собственной непривлекательности звучали как полная чушь, то мне они давно казалась правдой. После нескольких попыток расшевелить Антона, привлечь его внимание к себе хотя бы в физическом плане, я, стоило признать, всерьез разуверилась в том, что могу вызывать