Моя грязная Калифорния. Джейсон Мосберг

про путаницу.

      Тиф сопротивляется желанию начать возмущенную речь о том, как Глория дает латиноамериканкам больше часов, чем ей.

      – Ну пожалуйста… Я сейчас мать-одиночка. Арендная плата растет. Чем меньше денег, тем больше проблем.

      – Как я уже говорила, мы будем ставить тебя так часто, как сможем.

      Да пошла ты.

      – Спасибо.

      Тиф направляется к выходу. Она вздыхает, но не из-за этого дерьма, а потому что знает, куда собирается пойти сейчас.

* * *

      Охранник – тот же самый, который приводил Майка четыре часа назад, – ведет тощего белого мужика лет сорока.

      Филип оглядывает комнату. Со стороны зоны для посетителей у телефонов сидят три темнокожие женщины. Филип колеблется, не уверенный, кто из них Тифони. Тиф машет рукой, освобождая его от игры в угадайку. Они оба берут телефоны. Тиф замечает, что у него синяк под глазом.

      – Ты жена Майка?

      – Ага. Та самая счастливица. Королева при короле-каторжнике. Миссис Майк-Прожектер.

      От ее комментария Филип чувствует себя неловко. Поэтому пропускает его.

      – Спасибо, что согласилась меня выслушать.

      – Я уже сказала Майку, что мне неинтересно бегать по городу в поисках твоих потерянных картин, словно какой-то Индиана Джонс.

      – Ну, я надеюсь, ты выслушаешь. Есть тайник с картинами. И никто другой про него не знает.

      – Ты говоришь прямо как Майк. Вы нашли друг друга.

      – Они стоят как минимум два миллиона долларов.

      – Откуда ты знаешь, что у него были все эти картины?

      – Я помог ему их получить. Вот откуда. Я знаю, сколько они стоят, потому что именно я брал его деньги и передавал их продавцам. «Мужчина с трубкой» Жана Метценже[42]. Обгорелый Матисс, который был украден из Кюнстхала[43]. И куча других.

      – Тебя арестовали за это? За продажу краденых картин?

      – Нет. За уклонение от уплаты налогов и мошенничество со страховкой.

      Еще один испорченный белый мужчина.

      – Вау, ты многое умеешь, да?

      Филип уязвлен насмешкой. Еще один чувствительный белый мужчина.

      – Зачем этому парню…

      Она замолкает, пытаясь вспомнить имя.

      – Честер Монтгомери.

      – Да, Честер Монтгомери – звучит как имя чувака, который изобрел хаки[44]. Или генерального директора «Нью Бэланс».

      Филип не понял ее шутки.

      – Этому Честеру… зачем ему покупать кучу нелегальных картин? Он не сможет никому о них рассказать или повесить в своем доме, раз они украдены, правильно?

      – Честер получал больше денег, чем мог отмыть. Долгое время ему приходилось прятать излишки. Но он хотел купить на них что-то. А что можно купить на грязные деньги? Оказывается, можно купить грязные произведения искусства.

      – Майк сказал, что этого парня, Честера Монтгомери, убили, верно?

      – Ага.

      – Так разве не понятно, что тот, кто его пришил, взял и картины?

      – Полиции не хватило улик, чтобы арестовать

42

Ж а н М е т ц е н ж е (1883–1936) – французский художник, представитель фовизма (течения, главной фигурой которого является упомянутый далее широко известный Матисс) и кубизма.

43

К ю н с т х а л – художественный музей в Роттердаме.

44

В данном случае имеется в виду не военная форма пыльных оттенков, а покрой гражданских штанов, сложившийся под влиянием американских армейских брюк и ставший особо популярным после Второй мировой войны; фактически этим словом (наряду с «чинос») американцы обозначают то, что можно условно определить как полноразмерные брюки некостюмного стиля преимущественно пастельных и близких к ним цветов.