Хроника жажды. Алексей Брайдербик

скривились. Лужа это вам не картина в самом знаменитом музее мира. Понятно, в чей огород булыжник? Потому она и не тянет на светоч, обогащающий и возвышающий душу. С другой стороны, хорошо, что не у самой двери – с таким отношением недолго и этого дожидаться – жильцов и случайных прохожих, если они, конечно, выбирают этот путь, встречает лужа. С глубиной у нее порядок – с болотом не тягаться; и с шириной порядок, никакого перебора – она не озеро. Однако лужа не настолько маленькая, чтобы быстро, скажем за сутки, высохнуть. Некоторым лужам хватило бы и одного дня. И все-таки по размерам лужи видно: запасание грязной мутной водой прошло как нельзя лучше.

      Я обошел лужу по краю. Проблему с ней мог бы решить дополнительный выход из подъезда с другой стороны дома. Додуматься до этого смекалка помога. Как тут без обходного пути, если обстоятельства только его и требуют? Вообще-то довольно утомительно обходить лужу, но сушить промокшие носки и ботинки куда как утомительнее – они ведь не для мокрой погоды, не для луж. Я зашагал по улице. Везет тем, кому от работы до дома надо пройти не больше десятка метров! Такую удачу из дома не выпустишь. Не успеешь подумать: «Скорее бы домой!» – как уже перешагиваешь порог родной обители. Впрочем, не менее удачлив и тот, кто разжился роскошью в виде машины. Мне, к слову, тут нечему радоваться, осчастливил бы меня уже кто-нибудь ею, а то что это я всюду пешком да пешком. Между моим домом и местом работы три многоэтажных дома – вот пример для подражания, казалось бы, устал от неухоженного палисадника, которого даже птицы сторонятся – у каждого из домов, помню, были они: так и не беда, кто же запрещает проявить творческий подход к решению проблемы. Заходи с любой стороны – открыто! И ведь нашли одну из таких творческих сторон, придумали: не знаю, как птицам: но плод совместных усилий жильцов домов я давно уже заметил и даже написал об этом. Нам бы вместо лужи – кому же надо заплатить, чтобы ее засыпали? – ухоженный палисадник. Еще есть продуктовый магазин, но у меня кончились слова, и про него я в этот раз ничего не напишу.

      Всё освещало утреннее солнце, яркое, но еще не горячее. Пока не настолько жарко, чтобы мастерить себе веер и обмахиваться, впрочем, и не так холодно, чтобы отогреваться горячим напитком. Как я буду работать заледенелыми руками? Телепатическим фокусам меня никто из родных не обучал. Мои бедные глаза, как вы выносите кошмар солнечного света, кто или что дает вам силы? Либо вы договорились с солнцем, что его свет будет огибать вас. Если так, то где этот договор? Я был бы не прочь почитать его. Слепые работники – я слышал, что такое бывало, и я рад, что не в моём окружении – не пользуются популярностью. Или уже пользуются? Ко мне никто не приходил и в известность не ставил. Лавировать с легкостью не меньшей, чем у акробата, избегать прохожих – они всегда отталкивают, отбрасывают, сдувают прочь со своего пути – вот чем я поглощен, и вот от чего не могу оттолкнуться, отбросить