Пирамиды роста. Мария Арбатова

мы к Вознесению Господнему готовимся! – многозначительно сообщила мать, тема Белого дома её не зацепила.

      – Что это вдруг? – спросила Валя.

      – Вдруг не вдруг, а Бога пора уважить, – мать достала исписанный лист бумаги.

      – Бабулька переломалась на святом духе, – подмигнула Вика.

      – Это ж я тебя в тропарёвской церкви от дурных уколов вымолила! – призналась мать и стала зачитывать с листа по слогам: – Написано: «Афанасий Великий изъясняет, что Вознесение Господне праздник в честь вознесения плоти Иисуса Христа на небо и обетовании его во втором пришествии. Означает обожение человеческой природы…»

      – Сама-то поняла, что прочитала? – улыбнулась Валя.

      – Батюшка сказал, Бога не понимать, а любить полагается, – ответила мать. – Семья у нас по церковной части слабенькая, а надо роднёвы грехи отмолить, мужа тебе выпросить да учебу Викуське. В партию меня не взяли – политграмоты не знала, хоть тут отработаю.

      – Бабка как девочка из секты, – заметила Вика, когда ложились спать. – Неужели я так же колбасилась?

      – Когда человек себя не принял, он и Бога не примет. Разве как начальника.

      – А чё это за Вознесение Господне?

      – Бабушка Поля говорила, с Вознесеньева дня весна входит в полный сок, а там и лето. Костёр надо в этот день жечь и хороводы водить в раздолье, а не в церкви на коленях стоять…

      Виктор снова не звонил, но прислал со Славой корзину экзотических фруктов. И Маргарита, обижающаяся на Валину скрытность, смотрела зверем, пока ей не отсыпали половину и не сказали, что это от благодарного пациента. А через несколько дней, вечером, когда Валя пила на кухне чай, Вика притащила из большой комнаты телефонный аппарат на длинном шнуре и хмыкнула:

      – Прикинь, рыбный швед нарисовался!

      – Здравствуй, Валья! – сказал Свен, будто расстались позавчера и договорились созвониться именно сегодня.

      – Здравствуй, Свен!

      – Я теперь в Москва. Хочу иметь с тобой ужин.

      – Давай в выходные. Вместе с Викой.

      – Надо адрес для мой водитель, он сделать доставка подарки от меня и Сонья. Москва имеет большой агрессия на дорога, я не водить здесь машина.

      – И что с ним теперь делать? – пожаловалась Валя Вике.

      – В Третьяковку. Чё ещё с ними делают?

      Водитель Свена заехал, когда Валя с Викой были на работе. Это был пожилой русский дядька в костюме с галстуком. Мать открыла ему, заметалась, почтительно сняла передник, пригладила волосы, поклонилась чуть не в пояс:

      – Милости просим!

      А он буркнул:

      – Куда поставить?

      Плюхнул коробки и свёртки, упакованные в нарядную бумагу, на пол коридора и ушёл. Когда Валя с Викой вернулись домой, мать заголосила:

      – Мать деревенскую давешний депутат не уважил! Поздороваться побрезговал! Только коробки швырнул!

      – Это не депутат, а водитель Сониного друга. Привёз от Сони подарки.

      Мать недоверчиво развернула упаковочную бумагу