Пирамиды роста. Мария Арбатова

министры сидели, потом депутатов посадили. После 1993 года депутатов пересадили в бывший Госплан, а министров вернули сюда.

      – А ты почему тут, если теперь депутат, а не министр?

      – Окно между двух совещаний.

      – Ничего, что я в старых джинсах? – прошептала она.

      – Тебе идут джинсы, – успокоил Горяев.

      Они шли по коридору, выложенному дорожкой отталкивающего красного цвета. С двух сторон были двери, двери, двери, и на стенах ни одной картинки.

      – Показать, как живут вице-премьеры? – весело спросил Горяев.

      Вошли в какой-то кабинет. Молодой человек вскочил из-за стола.

      – Сиди, Ваня, сиди. Любимую девушку привёл на экскурсию.

      Молодой человек заулыбался во весь рот. Валя не понимала, кто такой вице-премьер, но всё равно удивилась, что совсем мальчишка. А он подошёл к двери, распахнул её в небольшой зальчик для заседаний и показал:

      – Вон там след от снаряда.

      Валя с Горяевым зашли внутрь. В стене зальчика зияла дыра.

      – Не отремонтировали? – удивилась Валя.

      – Чтоб не забывалось…

      – Сейчас ещё ничего. А когда заселялись, по стене, извините, мозги были размазаны, – заметил молодой человек.

      – Я внизу на площади раненых перевязывала, – сказала Валя.

      – А кто ж тебя командировал? – присвистнул Горяев.

      – Сама.

      – Сама? Потом расскажешь. – И Горяев скомандовал: – Ваня, покажи кабинет.

      – Чей? – спросила Валя.

      – Вице-премьера, – ответил молодой человек.

      – А вы не вице-премьер?

      И мужчины захохотали.

      – Я – помощник, – объяснил молодой человек, – пропуск вам делал.

      За новой дверью нарисовался огромный кабинет с таким огромным столом, что на нём можно было демонстрировать одежду, как на подиуме. А сзади кабинета – комната отдыха с диванчиками и креслами, туалет и душевая. И всё это безвкусно и неуютно.

      Зашли ещё в один кабинет. Там было то же самое, но на порядок круче и немного другая планировка. В одной из комнат за накрытым столом что-то отмечали секретарши с помощниками. Предложили чокнуться.

      – Выпей глоток, – шепнул Горяев.

      Валя взяла чистую рюмку, протянула громогласному пожилому человеку, разливающему напитки.

      – На весу не наливают, плохая примета, нас Труба так учит.

      – Труба – это кто? – спросила она.

      – Это ЧВС, – ответил Горяев.

      – А ЧВС – это кто?

      – ЧВС – это Черномырдин Виктор Степанович. Прости, заработался, говорю на фене. Пошли в буфет.

      После рюмки шампанского на голодный желудок стало не так страшно, хотя и непонятно, зачем Черномырдину придумали столько кликух. Буфет смотрел стеклянными стенами на Краснопресненскую высотку. Внизу виднелся парк, полный кипящей молодой зелени, утыканной красными транспарантами.

      – Откуда там красное?

      – Коммуняки устроили кладбище по погибшим во время путча. – Горяев наставил перед Валей закусок и сладостей.

      – А