Белые одежды. Не хлебом единым. Владимир Дудинцев

я нашел, когда чистил свой стол от вейсманистско-морганистского хлама. Он датирован позапрошлым годом, и была надпись: «Майский цветок». Видно, кто-то у них интересовался…

      – Так у «Веррукозума» у этого хромосомы, как у картошки! Что ты там мог увидеть?

      – Увидел, Кассиан Дамианович. У них, у тех, кто делал препарат, реактивы секретные есть. Капнул – и сразу видно. Картошка остается, как и была, а у «Веррукозума» хромосомы сразу сжимаются в шарики…

      – А ты? Надо ж было уничтожить! Ужели не дотумкал?

      – Я-то уничтожил. Уничтожил его в тот же день.

      – А как же ты эти хромосомы смотрел? – Академик сам перешел на строгий допрос.

      – Я смотрел у Вонлярлярского целую серию препаратов и между ними сунул этот. И шарики тут же увидел.

      – Да-а?

      – Конечно, могла быть и фальшивка. Могли какой-нибудь свой полиплоид, какого-нибудь уродца сделать, а написали «Майский цветок».

      – Точно, Федя. Диверсия.

      – Только я считаю, что этот препарат у них был для собственных нужд. Для себя им фальшивка не нужна.

      – Ты думаешь?

      – Надо бы нам самим взять «Майский цветок» и сделать срез. Я попробую выманить у них реактив.

      – Зачем тебе?

      – Мне кажется, впереди нас ждет драка. Они могут товарищу Сталину игрушку подсунуть. Мушек в пробирке. Бескрылых и красноглазых.

      – Не подсунут. Везде стоят наши ребята… Ладно, пусть подсунут. Ну и что?

      – Товарищ Сталин поиграет в этих мушек – игра-то занятная. И получится один к трем. И он назначит дискуссию.

      – Уже ж была сессия…

      – Вы готовы к такой дискуссии? Надо объяснить все самим для себя, почему так получается. Заранее. Почему так получается – один к трем?

      – Не знаю, Федя. И очень переживаю. Скажи, сынок, это не выдумка?

      – Я тоже так думал. И проделал сам эксперимент.

      – И получилось?

      – Получилось, Кассиан Дамианович.

      – Зачем он тебе понадобился, эксперимент этот? Ой, Федька, не нравишься мне ты сегодня. Стреляешь по батьке из обоих стволов. Зачем эти шарики мне под нос суешь? Почему сразу не сказал, что «Веррукозум»? Знаешь, а спрашиваешь, какая основа у моего… Экзаменуешь…

      – Я спросил, Кассиан Дамианович, потому что сам подумал: не фальшивка ли? На всякий случай спросил. Думаю, автор точно знает.

      – Складно врешь. Ушел, ушел в кусты. А ведь держал я тебя за фост! – Он так и сказал: «фост». – Я тебя крепко было схватил.

      «Насторожился», – подумал Федор Иванович, кашлянув с досады, и принялся вторично намыливать голову, скрылся в пенной шапке.

      – Сынок, что с тобой случилось? – помолчав, тихо спросил старик. – Чем они тебя опоили? По-моему, ты захромал на вейсманистско-морганистскую ногу. Вижу, ты сам не чувствуешь, что ты сейчас мне брякнул. Сам план разговора, сам анализ говорит, что ты немножко того… Присматриваешься к ним. Смотри, епитимью наложу. Тысячу прививок сделаешь мне.

      «Острит – значит, пронесло», – подумал Федор Иванович.

      – Самый большой