Внутренний навигатор. Юлия Важенина

хватит.

      – Спасибо тебе…– я на мгновенье смущенно потупила взгляд, разглядывая нижний ярус аккуратно сложенных бревен. Михалыч похлопал меня по плечу и, не отводя глаз, закрыл дверь. «Эх ты, кукла тряпошная!» – вдруг перекликнулись слова, соединившие две зеркальные души наставников.

      Неожиданно перед внутренним взором предстали кадры и ощущения. Кировск. Девяносто первый год. Поземка бурана. Приятная усталость в ногах. Ларек с заветными вкусняшками. «Ты такая маленькая, а уже горнолыжница…» Веселый мужчина с густыми черными усами, как у казака.

      – О, Господи… – я вспомнила лицо мужчины. Без сомнения, это был Череватый. Он жил в том самом доме на Олимпийской, где мы снимали квартиру. Неожиданное обстоятельство было сигналом свыше, но не поддавалось пониманию. И тогда, и сейчас, словно тонкими изумрудными мазками северного сияния, его глаза светились глубокой любовью к своему делу. Что-то служило ему стержнем. Стеблем, не увядающим даже от дыхания Арктики, внутри у него цвело добро. Добро, которое Михалыч дарил встречающимся на пути людям.

      – Я не принадлежу себе. Могут в любой момент отправить куда угодно… – от этих слов веяло необъяснимой, но истинной свободой. Я мечтала перенять и взрастить в себе жертвенную и в то же время независимую харизму моего сэнсэя. Но по-юношески высокий уровень гормонов в крови и простой человеческий эгоизм занимали почти все место в сердце. Ненамеренно, но уверенно пользуясь Сашкиной добротой, я вырастила на буйной голове кондовую корону. Развязное поведение усугубляло неистребимое в мужском коллективе употребление алкоголя. К тому же за этот год мы ни разу не были на полноценных спасательных работах. Словно я была не готова к ним. В один из дней, завершающих недельные наезды в Мурманскую область, Череватый привез меня на вокзал и, хмуря брови, низким басом прорычал:

      – Ты не тот человек. Я сделал все, что мог. Все. Пока…

      Глава 9. Налысо

      Всю ночь я сидела на полу в тамбуре трясущегося вагона и курила. Желание служить в МЧС было такой сильной мотивацией, что познакомившись полгода назад с довольно спортивной жизнью северян, я сразу бросила курить. А теперь сидела в камуфляжных штанах прямо на обросшем пеплом полу и прикуривала новую сигарету от докуренной до фильтра старой.

      Той ночью я обдумала эту ситуацию и по прибытии в Москву начала работать над собой. Спортзал, рукопашка, устремленная к планке круглой отличницы учеба на втором курсе. Незаметно приблизилось лето, и сердце рвалось в Хибины, но строптивую там не ждали. Чтобы куда-то направить неуемную энергию, с помощью Мишки я устроилась на полторы ставки санитаркой в кремлевскую больницу. До обеда мыла тридцать палат травматологического отделения, меняла белье, выносила утки и судна. После обеда с рвением приступала к сестринской работе – перевязки, уколы, капельницы. Удалось многому научиться и кое-что заработать. Но все же это было не мое.

      В редкие минуты отдыха из окна комнаты медсестер я смотрела на раскидистую елку и питала к ней негативные