О чем не скажет мама. Исповедь отличницы. Моника Рэй

идешь в валенках, и снег хрустит под ногами. Лицо покусывает мороз.

      А потом входишь в теплый дом, раздеваешься. Бабушка угощает тебя горячим чаем с вареньем. И становится так тепло, хорошо и спокойно! В такие моменты ничего больше не хочется.

      Я не знаю, когда в моих отношениях с близкими все изменилось, и я осталась совершенно одна.

      Папа уехал в другой город, когда мне было 5 лет. Женился на той женщине, к которой ушел от мамы, у них родился ребенок.

      Когда я немного подросла, то приезжала к ним одна или с братом на каникулах. Но всякий раз даже своим детским умом я понимала, что там уже своя система, со своими традициями, отношениями, теплыми чувствами, планами – и нам не было там места.

      К нам хорошо относились и папа, и его жена. Но мы были там гостями.

      Папа был наш, а семья чужой.

      Нас учили, куда нужно класть вещи, как закрывать двери, проверять, чтобы не капала вода из крана – все эти бытовые нюансы чужой квартиры, которые так очевидны для хозяев, но приходится каждый раз объяснять гостям.

      Я все время пыталась держать это в голове, чтобы сделать все правильно. Так, как у них было принято. И ничего не забыть.

      Все это не давало расслабиться, почувствовать себя как дома. И даже папа иногда казался уже не папой, а каким-то чужим дядей.

      Однажды была ситуация, когда мы играли втроем с братом и папиной дочкой. Младший брат закрыл дверцу шкафа с игрушками, и не увидел, что девочка поставила пальчик в проем. Дверца шкафа ей его прищемила.

      Она расплакалась, из кухни прибежали папа и его жена. Они стали спрашивать, что случилось. Девочка, конечно, сказала, что это сделал мой брат. Но я видела, что он это сделал не специально.

      Мой брат был так напуган! Он смотрел на нас своими большими карими глазами и думал, что сейчас его будут ругать. В чужой семье, в чужом доме. А мне было его так жалко… Мне хотелось взять его, прижать к себе и уехать обратно в наш дом, к маме. Где никто не будет говорить нам как правильно складывать игрушки. Где мы по памяти знали, как закрываются все шкафы.

      Почему-то та ситуация сильно врезалась мне в память. Мне было очень жаль моего брата. Он был совсем маленький, на 5 лет младше меня, и совсем не помнил папу в детстве – папа ушел, когда брат только родился.

      Там, в другой семье для него все было чужим. Я видела, как ему некомфортно.

      Это чувство неудобства в доме папы привело к тому, чтобы мы стали приезжать туда реже и реже. В этом не было ни чьей вины. Просто, наверное, нам там не было места.

      А в какой-то момент что-то произошло и в наших отношениях с мамой.

      Я много думала об этом, пыталась установить причину и точное время, когда все началось. Но так и не смогла.

      Я думаю, она стала такой, потому что ей приходилось «выживать» в прямом смысле. Сначала с собственными родителями, потом с двумя детьми в деревянном бараке в Сибири. Страхи, нереализованные мечты и надежды, отсутствие элементарного благополучия озлобили ее. Чтобы не потерять