Рамир, или Цыганский сын. Екатерина Антонова

и повезли в больницу, а там начали в срочном порядке готовить к операции…

      Вечером, когда с косьбы домой вернулись измотанные заботами родители и брат Вари, все вместе сели ужинать, девчушка стала настойчиво просить отпустить её завтра утром навестить парня, а заодно купить в городе что нужно.

      – Что это ты так к нему рвёсся? – спросила мать, с подозрением прищурив глаза.

      – Да я только узнать как он. Что такого? Больше ведь некому! Вы – опять на покос, дед с баушкой – не могут. Как одного оставить? – горячо убеждала Варя.

      – Автобус же у нас ходит редко: утром – туда, и только к вечеру обратно! Да ещё одна! – начала отговаривать дочь Людмила Валерьевна, и поспешила обратиться за поддержкой к мужу:

      – Андрей, ты чего молчишь?

      Тот не ответил, задумавшись о чём-то своём. Зато Варя активно продолжила уговаривать.

      – Ну, дак чо, редко? Ездила одна уж два раза, и ничего не сделалось! Другие ездят, а мне нельзя? Что такого? Надо же человеку помочь! Говорил, что только тётка у него.

      – Да пусть поезжат! – вмешалась в разговор Елизавета Андреевна. – Мы злыдни, чо ли?

      – А меня уж не спрашиваете? – рассердился молчавший до этого Захар Семёнович. – Покудова я хозяин в доме!

      Обратившись к Варе, объявил:

      – Так и быть, Варвара, езжай завтре к ему. В сам деле, мы не злыдни какие…

      На хозяина дома он был мало похож: небольшого росточка, сухонький, с небольшой жиденькой седой бородкой клинышком. Своим видом напоминал скорее старичка-домовичка. Только вместо лаптей на ногах обычные войлочные тапки.

      – Слушали, и постановили… – начал торжественно говорить Юра, и рассмеялся. Тут же получил от деда смачный подзатыльник.

      – Ещё будешь насмешничать надо мной!

      Утром Елизавета Андреевна встала раньше обычного. Собрала гостинцы для Рамира, написала корявым почерком подробный список покупок. Посадила внучку в местный допотопный автобус, давая бесконечные наказы, пока тот не тронулся с места…

      В больнице.

      Варя очень ждала, когда, наконец, разрешат зайти в палату. Сколько времени уже околачивалась на улице в красивом уютном скверике рядом с лечебницей. Как долго тянулось для неё время! Молодая девушка не могла спокойно сидеть на одном месте. Поминутно вскакивала со скамейки, и, мучимая неопределённостью, начинала нервно прохаживаться туда-сюда, как маятник. Не успокаивали ни погожий день, ни чудесные цветы и зелень на ухоженных клумбах.

      В отчаянии снова решила предпринять попытку уговорить дать возможность увидеться. На смене была уже другая медсестра, и показалась просительнице ещё более упрямой и сердитой. Это была немолодая женщина. Сидела за столом, и внимательно смотрела какие-то бумаги, что-то писала. Очки придавали лицу строгое выражение, а светлая кожа, белоснежный халат и положенный колпак делали её похожей на нераскрашенную фарфоровую статуэтку. Взглянула