Межлуние. Том II. Леонид Воронар

в густых зарослях. Каково же было их удивление, когда прямо из земли взметнулась поднятая сеть, и из засады на них накинулись темные, почти черные представители племени нирей.

      Их мгновенно окружили и сбили с ног. Кто-то грубо заломил Тапиве руку, и она с ужасом закричала. Через мгновение ее связали, а горло сдавил ошейник. Та же судьба постигла остальных пленников.

      – Сюда, – поторапливал верзила двух головорезов, следующих за ним.

      Они подбежали к сухому дереву, на котором был сооружен дом Тапивы.

      – Это он! – осмотревшись и сверившись с клочком засаленной бумаги, заявил верзила, и трое мужчин принялись рубить ствол. С каждым ударом звенящего топора, вонзающегося острым лезвием в неподатливую древесину, девушка непроизвольно вздрагивала.

      В обители шамана мелькнула красная вспышка и в сердце Тапивы появилась надежда. Ее отец обязательно успеет провести ритуал, и захватчики получат по заслугам.

      Через многочисленные щели хижины замелькал красный свет. С каждым мгновением, наливаясь силой, он стал пульсировать, будто живой, наполняя мрак под крышей.

      – Быстрее! – прохрипел верзила, с отчаянием всаживая топор.

      Загнав орудие лесоруба глубже прежнего, ему пришлось навалиться всем весом, раскачивая рукоять, чтобы высвободить лезвие.

      Стук топоров не смолкал, истязая Тапиву. Ее сердце бешено колотилось в груди, и она тянулась к отцу, не зная, как ему помочь. Мучительная беспомощность подрывала желание бороться, и только надежда на отца еще удерживала на краю пропасти отчаяния.

      Хижина погрузилась во тьму, но лишь затем, чтобы в ней затеплилось, уже не угасая, багровое сияние.

      Один из подручных верзилы уронил топор и со стоном схватился за голову. Его соратники остановились и вновь принялись за рубку, заработав быстрее прежнего. Тем временем несчастный издал нечеловеческий вопль и скорчился на земле, катаясь по траве и продолжая обхватывать свою голову. Пылающие алым кости проглядывали сквозь плоть и приносили ему неописуемые страдания.

      Вздрогнув всем телом и задохнувшись от ужаса, верзила обратил внимание на свои руки, сжимавшие рукоять топора. Сквозь темную кожу начали проглядывать первые пятна света.

      Нанеся два чудовищных по силе удара, он согнулся пополам и взвыл, прижав к телу ладони.

      Не успела Тапива насладиться его болью, как раздался громкий треск. Лишившись необходимой прочности, сухая древесина надломилась и хижина покачнулась. Оцепеневшая и боящаяся вздохнуть девушка увидела, как надломился ствол, и ее дом, из которого так и не успел выбраться отец, накренился, отчего вниз посыпался мусор, и сорвались несколько вязанок, покрывающих крышу. Спустя один удар сердца, цепляя раскидистую листву соседних пальм, и распадаясь в воздухе на куски, хижина с хрустом рухнула на землю. Шум падения не смог заглушить пронзительный крик осиротившей Тапивы.

      Одна из женщин