Я – телохранитель. За пригоршню баксов. Владимир Гриньков

ь отсутствовали как чванливая сухость наших доморощенных миллионеров, так и вульгарность затянутых в тысячедолларовые пиджаки богатеев на час. “Марецкого ты узнаешь сразу”, – сказал мне шеф, отправляя на эту встречу. Как в воду глядел. Представьте себе столичную Триумфальную площадь. Площадь, конечно, так себе, ничего особенного, но название – Триумфальная! Лето, солнце, бледно-голубое небо, воздух над десятимиллионным городом дрожит. У ослепительно серебристого роскошного “мерседеса”, каких на всю Москву штук пять, не больше, стоит человек с лицом античного бога, в вызывающе стильном костюме цвета сливок и такого же цвета шляпе. Шляпа широкополая, края ее с нарочитой небрежностью подогнуты, из нагрудного кармана пиджака торчит столь же небрежно смятый угол шёлкового синего платка – ну вы видели подобных красавчиков в голливудских фильмах пятидесятых. Вылитый Грегори Пек, каким-то чудом из “Римских каникул” ступивший на московскую мостовую».

      – Вы Марецкий? – спросил я.

      – Да.

      Кто бы сомневался!

      – Я полностью в вашем распоряжении.

      – Так вы и есть мой телохранитель?

      – Да, зовут меня Анатолий. Фамилия Китайгородцев.

      – У меня никогда не было телохранителей, – сказал Марецкий.

      Я так и не понял, с какой интонацией он произнёс эту фразу. Может, удивлялся, почему раньше не догадался нанять телохранителя?

      – Поехали! – сказал Марецкий. – Ты не возражаешь, если мы будем на «ты»?

      – Не возражаю.

      – Это хорошо. Я люблю, когда между своими всё по-простому, без пафоса.

      Вот так, всего одной фразой, он дал понять, что мы с ним уже почти друзья.

      Сели в «Мерседес», где в прохладном воздухе салона плыли волшебные звуки чарующей музыки.

      – У меня есть только один недостаток, – сообщил Марецкий. – Я слушаю очень много музыки. Не всегда это нравится окружающим. Но это необходимо, пойми. Издержки профессии. Ты как?

      – Без проблем.

      – Это радует. Ты, кстати, давно в телохранителях?

      – Несколько лет.

      – Оружие есть?

      – Есть.

      – Покажи.

      Я отогнул полу пиджака и продемонстрировал ему плечевую кобуру с пистолетом.

      – Газовый? – осведомился Марецкий.

      – Нет, настоящий.

      – Это хорошо. Тогда сейчас поедем, и ты застрелишь одного типа. Я давно хотел его убить.

* * *

      Для Китайгородцева всё началось утром того же дня. Его вызвал к себе Роман Александрович Хамза, директор охранного агентства «Барбакан», и сразу спросил:

      – Тебе знакома фамилия Марецкий?

      – Марецкий? – приподнял бровь Китайгородцев.

      Что-то знакомое. Из разряда тех фамилий, которые все слышали хотя бы раз в жизни, но в первый миг нет озарения узнавания, а одна лишь секундная оторопь – кто это такой?

      – Музыка Игоря Марецкого, слова Ильи Резника, – голосом конферансье произнёс Хамза, тем самым давая возможность вспомнить.

      – Композитор, что ли?

      – Ну! – сказал Хамза. – Ты нашу эстраду любишь?

      – Я вообще-то не очень, если честно…

      – Это уже твои проблемы, Толик, – засмеялся Хамза. – Есть заказ, и его надо выполнять. Так что окунёшься с головой в жизнь нашей эстрадной тусовки.

      – Чей заказ?

      – Марецкого.

      – С каких это пор композиторы стали себе телохранителей нанимать?

      – Про телохранителей композиторов мне прежде слышать не доводилось, – признался Хамза. – Но у эстрадных звёзд охрана есть, ты это знаешь не хуже меня.

      – У него возникли какие-то проблемы?

      – Говорит, что нет.

      – «Говорит»? – переспросил Китайгородцев.

      – Мы как могли перепроверили, конечно, информацию. Ничего особенного вокруг Марецкого не происходит. Про угрозы в его адрес никто не слышал; долгов, за которые могут убить, у него нет; конкурентная борьба в нашем шоу-бизнесе в основном сводится к взаимному обливанию помоями через прессу, поэтому и тут ничего подозрительного. Конечно, всякое бывает. Вспомни, как иногда клиенты рвут на груди рубаху, клянутся, что проблем у них никаких нет, а телохранителя нанимают только потому, что это модно. А спустя месяц выясняется, что проблемы всё-таки есть и клиент помалкивал о них в надежде, что как-нибудь оно само собой рассосётся. Но тут, как мне кажется, не та история. Я надеюсь на тебя. Пообщаешься с ним, присмотришься, разберёшься на месте, для чего ты ему вдруг понадобился.

      – Какой режим охраны?

      – «Личка». Будешь сопровождать повсюду.

      – Кто у меня на подмене?

      – Никого, Толик. Марецкий сказал, что не хочет, чтобы люди менялись. Так что на всё время, которое предусмотрено договором, ты с ним сроднишься и станешь членом его семьи. Братом, к примеру.

      – А на какой срок заключён договор?

      – Конечная