Под знаком ЗАЖИGАЛКИ. Олег Самов

ежедневником. Дима держался до последнего, обычно незаметно доставая на совещаниях синий кожаный ежедневник с эмблемой «Газпрома» и выгравированной зажигалкой и такую же синюю ручку «Ватерман». Однако однажды, после к ни к кому не обращённой реплики Пашковского «в нашей команде не может быть людей, которые не трансформировались изнутри в соответствии с новыми вызовами современности», Сагальский сразу пришёл на следующее совещание с яблочным планшетом.

      Поймав взгляд Ободзинского, Сагальский сразу же оторвался от гаджета и устремил свой преданный взгляд на директора.

      – British Petroleum уже с 2017 года использует виртуальные модели всей своей технической инфраструктуры в самых труднодоступных местах. В том числе и в Северном море, – продолжал Пашковский. – «Бипишники» хвастались, что могут строить цифровые модели любых объектов за двадцать минут, хотя раньше это занимало до тридцати рабочих часов.

      Итальянская ENI уже внедряет цифровые решения на базе искусственного интеллекта и виртуальной реальности для моделирования операций. Уже подходят к разработке цифрового симулятора бурения. Ну, в этом вопросе мы их даже опережаем, – Павел Пашковский улыбнулся. – Норвежская Equinor с филиалами в тридцати странах мира применяет цифровые двойники на месторождении «Юхан Свердруп» в Северном море, на которое приходится четверть всей морской нефтедобычи в Норвегии. Самое интересное, что данные о работе оборудования поступают в режиме реального времени на планшеты и смартфоны их сотрудников.

      Ободзинский вздохнул. Пашковский бросил на него быстрый взгляд и продолжил:

      – Дальше всех продвинулись «шелловцы». Shell первая в мире создала цифровые буровые установки, что значительно снизило текущие расходы и на 25% повысило эффективность бурения. Их самообучаемая система на базе искусственного интеллекта предупреждает о потенциальных сбоях за два месяца. Вся информация о состоянии нефтяной платформы и работе всего оборудования идёт в режиме реального времени.

      А что эти годы делала наша «большая российская нефтяная тройка: «Газпром нефть», «Роснефть» и «Лукойл»?

      Справа от Ободзинского заёрзал Мишин, дряхлый начальник департамента геологии и разработки активов. Сейчас он сидел, беспокойно поглядывая по сторонам, протирая платком свою вспотевшую лысину, а потом очки, и пытаясь понять, что ждёт его завтра и не скажутся ли новые инициативы генерального на достижении им своих KPI6, а значит, и премии в конце года. Всё остальное – бренное – его волновало мало.

      Несколько лет назад, с приходом нового генерального директора, началась мощная трансформация и переналадка всей деятельности. Некогда тёплое и уютное болотце, в котором Мишин принимал СПА-процедуры последние тридцать лет, стало штормить. Почувствовав своей пятой точкой приближающиеся перемены, Мишин (в далёкой молодости бывший на «ты» с динозаврами, из которых сегодня радостно добывали нефть) сразу превратился из Владимира Петровича во Владимира. Он тут же снял галстук и перенёс оперативки со своими «бойцами» из шикарного

6

KPI – показатели эффективности работы по итогам года.