Лыжня. Саяна Зверева

но уверенными. Мне он нравился. Пометив ближайшее дерево, он громко и радостно объявил:

      – Вылезайте! Погодка шепчет!

      – Посмотрим чего и кому она сегодня нашепчет, – вторил ему Андраш, и они принялись в унисон ржать, точь-в-точь как вчера, – Виталь! Клади ЦеКа[9]!

      – Ямщик, не гони лошадей! – простонал Виталик, – дай чайку допить. Кажись, вчера хапнул лишнего.

      – Все хапнули! – жизнеутверждающе поддержал его Андраш, – пора выгонять алкоголь!

      Андраш никак не мог натянуть на себя одеревеневшие на морозе ботинки, но это его ничуть не огорчало.

      – Ох уж мне эта ваша терапия на свежем воздухе! Пять лет в походе не был, так горя не знал! – выразительно ныл Виталик.

      – Ты за эти пять постарел на десять! – вбросил Граф. – Кстати, как тебе удалось не разжиреть, все спросить хочу.

      – Я же тренер по самбо. У меня тренировки шесть дней в неделю с детьми. Нельзя мне быть жирным, неудобно.

      – Эх, надо тебе Женьку отдать. А то уже третий класс, а постоять за себя не может. Жена постоянно ходит в школу на разборки. Мечтаю, чтобы сам всех мутузил.

      – Это ты зря, – затягивая тубус рюкзака, вставила Надежда, – я постоянно хожу на разборки, потому что мой Гришка всех мутузит. Ниже среднего удовольствие.

      – Парни! – крикнула из палатки Личка. – Я вещи выкидываю? Тут полный шатер барахла.

      – Выкидывай! – радостно ответил ей Граф.

      Из открытых тубусов полетели кружки, миски, варежки, остатки продуктов, какие-то железки… Я очень ждал, когда появится сама Личка.

      Но появился Валька. Я не ожидал, но у него лицо было, как у местного. И на голове как будто тюрбан. Странная такая шапочка. Вид у Вальки был удрученный. Чувствовалось, что сегодня его одного мучает не похмелье, а просто усталость. Он явно заболевал.

      – Валь, – спросила его Надежда, – может тебе антибиотиков дать?

      – Не, – вяло отмахнулся Валька.

      – Давай, – вмешался Граф, – Валентин, ты явно не в кондиции. В нашей ситуации лишним не будет. Лич, клади Цека!

      В то утро я так и не увидел Лику, потому что Капец надел лыжи и двинулся прямо на меня.

      V

      Я решил отойти подальше и залечь спать, а когда проснулся, все вокруг было темным и серым. Облака опустились так низко, что не видны были уже верхушки средненьких сосен и даже тонких берез. К тому моменту, как я поел и пустился за моими подопечными, начал накрапывать мелкий дождь.

      Я вышел на лыжню. В такую погоду верхние слои льда подтаивают, снег становится мокрым и налипает на лыжи большими комьями. Они шли впереди по очереди, постоянно меняясь. Это было понятно, потому что возле лыжни через каждые сто-двести метров был след от рюкзака и санок. Судя по всему, тропящий с разбегу налетал на проталину или лужу, за следующие десять шагов набирал на лыжи килограмма три мокрого снега, после чего бросал рюкзак, садился на него, снимал и очищал лыжи.

      За день пройти им удалось немного. Пришло время удовлетворить мое любопытство.

9

ЦеКа – центральный кол шатровой палатки, обычно связываемый из лыж, подпирает купол.