Томминокеры. Стивен Кинг

безветренной туманной погоде.

      Нет… дело не в самом глазе. Светилась именно катаракта… по крайней мере то, что оставалось от катаракты. Она значительно уменьшилась, даже по сравнению с дневным осмотром в клинике. Левая часть морды Питера светилась жутковатым зеленым светом, ни дать ни взять как у монстра из комиксов.

      Ее первым побуждением было встать с кресла, отскочить от Питера и бежать куда глаза глядят… Но ведь это же был Питер, ее Питер, в конце концов. Питер уже и так ни жив ни мертв, а если она бросит его, он будет просто в ужасе.

      В темноте за окном грянул гром, и они оба так и подпрыгнули на месте. Дождь лил как при Великом Потопе. Андерсон снова перевела взгляд на противоположную стену: размытое и пульсирующее пятно было все там же. Ей вспомнилось время, когда она ребенком лежала в кровати и наблюдала игру теней от ее рук на противоположной стене.

      А между прочим, какое тебе до этого дело, Бобби?

      Зеленое свечение уничтожало катаракту в глазу Питера. Съедало ее. Она снова взглянула на собаку и еле удержалась от крика, когда Питер лизнул руку.

      За всю ночь Бобби Андерсон едва удалось сомкнуть веки.

      Глава 4

      Раскопки, продолжение

      1

      Когда Андерсон наконец проснулась, было уже почти десять часов утра; и свет горел, видимо, провода все-таки починили. Она встала с постели, выключила свет и выглянула из окна. Питер сидел на крыльце. Андерсон впустила его в комнату и внимательно осмотрела его глаз. Пережитый вчера ужас полностью рассеялся при свете дня, страх сменился любопытством. Кто угодно потерял бы голову, увидев в темноте то, что видела вчера она, когда бушует буря и дождь льет как из ведра.

      Однако почему же Эйзеридж ничего не заметил?

      Ну, это нетрудно объяснить. Излучение существует и днем и ночью, просто при ярком свете его трудно заметить. И все-таки удивительно, как она ничего не заметила прошлой ночью… между прочим, ей понадобилось два дня, чтобы заметить сокращение катаракты. К тому же… Эйзеридж очень занят, и человек он очень замкнутый. Он осмотрел глаз Питера через старый офтальмоскоп и подтвердил ремиссию катаракты… но не обратил внимания на зеленое свечение.

      Может, он видел его, но решил не замечать. Он осмотрел Питера довольно поверхностно и не увидел свечения. Потому что не хотел видеть.

      В глубине души она недолюбливала нового ветеринара, находя у него множество недостатков; может быть, потому, что ей очень нравился доктор Даггетт и она допускала глупое предположение, что доктор Даггетт будет рядом все время, пока Питер жив. Довольно глупо негодовать на переезд старого врача, и даже если Эйзеридж ошибся или не захотел увидеть, что Питер молодеет, он все равно достаточно компетентный ветеринар.

      Катаракта, светящаяся зеленым… просто в голове не укладывалось, что он мог просмотреть болезнь.

      Это навело ее на мысль, что, когда Эйзеридж осматривал пса, зеленого свечения просто не было. По крайней мере в тот момент. Итак, свечения не было, когда