Вэй Аймин. Книга 2. Ирина Репек

звеня, стекла, ушла

      Сквозь пальцы, как водица

      Стекает и журчит.

      Сверкает в каплях радугой

      И память теребит.

      Я не жалеть о прожитом,

      Не плакать о былом,

      Пришел в ваш мир смеющейся,

      Уйду – как грянет гром.

      Лишен я здесь бессмертия и сил

      Помочь могу, лишь опытом

      И знанием. Как песня на ветру,

      Пою о вечном, о былом,

      Несу завет веков, в ваш мир,

      Что стал так дорог мне,

      Что въелся в плоть и кровь.

      Павел замолчал. Минмин вздохнула, задумчиво произнесла:

      – У этого стиха какой-то смысл… я так понимаю – это твоя судьба?

      Павел уклончиво кивнул.

      – Что ты хотел сказать этим стихом?

      – Что сказать… – он задумался. – Пожалуй, он получился немного напыщенным.

      – О! – только и вымолвила Минмин, затем кивнула, – пожалуй.

      – Будь осторожней в этом мире, – добавил он, подумав.

      – Я уже это поняла, – вздохнула она.

      – Не повтори ошибку своей матери.

      – Ошибку? – удивилась Минмин, – о чем ты?

      – Я о том, что твоя мать сделала что-то, за что потом расплачивалась всю жизнь… ведь её недаром сослали в эту глушь.

      – Почему ты так уверен в этом?

      – Хм… – хмыкнула Павел, – разве это не очевидно? Твоя мать – любимая дочь и сестра обоих прежних государей, если бы она не натворила что-то, что противоречит устоям общества, в котором она жила, её бы ни за что не отослали так далеко от столицы… Порой я удивляюсь, как работает твоя голова. Ты такая умная и прозорливая во всём, но бывают моменты, когда ты просто самых очевидных вещей не видишь. Или пытаешься не видеть? Возможно это что-то связанное с психологией, какой-то барьер. Как то, что ты не желаешь запоминать лица и имена людей… это из-за того, что ты не ассоциируешь себя с этим временем? Или предполагаешь, что рано или поздно один из этих людей окажется у тебя на операционном столе и тебе придется спасать его жизнь, а когда спасаешь знакомого человека… это совсем по-другому, чем оперировать незнакомца…

      – Возможно ты прав, – кивнула Минмин, – ты психиатр, тебе в этом проще разобраться. А как ты узнал, что я плохо запоминаю лица и имена?

      – Да… так… наблюдал за тобой.

      – О! – кивнула Минмин.

      – Ага, – улыбнулся он своей улыбкой сфинкса.

      ***

      Через пару дней Минмин удалось через охранников, стоявших у дверей её домика, уговорить футина её принять. Она постучалась, вошла в кабинет, поклонилась. Вэй Нин удивлено вскинул брови:

      – Давно не видел тебя такой смирной, – взглянул на неё Вэй Нин и вернулся к своим делам.

      – Футин, – Минмин подошла к его столу и очень спокойно, по-взрослому, без жеманства и заискивания, произнесла: – прости меня, я доставила тебе столько хлопот.

      Вэй Нин отложил бамбуковый свиток, который держал, внимательно посмотрел на дочь.

      – Я поставила всех нас, всё поместье, всех шаньцев в трудное положение… я…

      – О чем ты? – удивился Вэй Нин.

      – Я вмешалась в религиозный обряд и люди могут теперь подумать, что я не соблюдаю обычаев… не верю во всех этих богов и шаманов,