Седьмой Перехватчик. Елена Белынцева

край иллюминатора. В глазах вспыхнул фейерверк.

      Вскоре огни рассеялись. Я постепенно приходил в себя, словно размораживался. Но вместо долгожданного облегчения пришло сильное беспокойство. Катастрофа все-таки случилась и теперь было непонятно, насколько сильно поврежден наш корабль. Я поднял голову и потянулся к пульту, но бортовая система просыпаться не желала. Ушибленный висок противно заныл. Тусклый красный свет аварийного освещения начал бесить.

      – Кто же так делает!? – не удержался я и выплеснул на девушку накопившееся за время полета напряжение. – Наш корабль..!

      Но осекся. Кричать было не на кого. С выражением смертельной усталости на лице, Лана бессмысленно глядела перед собой.

      – Мы не разбились? – удивленно спросила она.

      – Нет, – вздохнул я.

      Если не считать финальный поворот, трудно было не согласится, что Лана держалась молодцом. Смог бы я в аналогичной ситуации посадить Перехватчик лучше? Еще вопрос. Так что спасибо мне и ее дяде, кем бы он там ни был.

      Досада по поводу разбитого корабля постепенно отодвинулась на задний план, и в душе заворочалось что-то похожее на сплав нежности, жалости и восхищения.

      – Надо выбираться, – моя рука привычно отстегнула ремни.

      Встать из кресла оказалось непросто: ноги затекли от напряжения, руки мелко дрожали. Такую мерзкую слабость я последний раз испытывал после первого самостоятельного полета на истребителе. А теперь, похоже, я самый бодрый из нас двоих. Надо было срочно брать себя в руки и вынимать из кресла растерянную девушку.

      – Держись за меня, – сложив Ланины ремни, я осторожно взял ее за подмышки, уперся ногами и дернул вверх. И тут же чуть не упал вместе с ней: Землянка еле держалась на ногах и вся дрожала.

      – Все нормально, – я легко похлопал ее по спине, – скоро пройдет.

      – Какое набекрень…, – с бездумным видом прокомментировала девушка сильный крен Перехватчика на левый бок.

      – Не бери в голову! – подхватил я Лану и, бережно поддерживая, повел в направлении верхнего шлюза.

      Поскольку корабль практически лежал на брюхе, было ясно, что трап не разложится. Корячится, выползая в узкую щель между ним и люком, я смысла не видел. А верхний люк позволял выбраться беспрепятственно.

      Усадив безвольную Лану в коридоре, я спустил с козырька кепки проекцию экрана и принялся искать инструкцию. Корабельные мозги отдыхали в глубокой коме. И мне, как древнему человеку, предстояло делать все самому. Возмутительно и непривычно. Спасибо, у полифона аккумуляторы не разрядились.

      В общем, пришлось повозиться. В инструкции требовалось совместить проекцию узлов с реально существующими, а они у нас теперь все были под углом в тридцать градусов. Глядя на мои вычурные позы, Лана задумчиво сказала, что йоги мною бы гордились. Я понятия не имел кто это такие, но если они мною гордятся – это приятно.

      После десяти минут нечеловеческих усилий, я открыл нижний люк шлюза и убедился, что путь наверх свободен: