Испанские грезы. Барбара Картленд

известно, вдова, – начала Гермиона. Судя по голосу, это обстоятельство не слишком ее огорчало.

      – Тебе, наверно, это очень… тяжело, – пробормотала Вильда.

      Гермиона продолжала, как будто не слышала слов Вильды:

      – Я, конечно, решила снова выйти замуж, если только мне удастся найти выгодную партию.

      – Снова выйти замуж! – воскликнула Вильда, сообразив, что было глупо с ее стороны не предвидеть такую возможность.

      – Перестань повторять за мной каждое слово! – резко сказала Гермиона.

      Вильда замолчала, не сводя расширившихся глаз с прекрасного лица сестры.

      – Как ты должна понимать, мое общественное положение весьма важное, – самодовольно продолжала Гермиона. – Но в то же время не настолько важное, каким оно могло бы быть, будь у меня сын.

      Голос ее звучал так, словно она обвиняла покойного графа за то, что у нее была дочь. И затем, как будто отвечая на вопрос, которого Вильда ей не задавала, Гермиона продолжала:

      – Титул унаследовал новый граф Элтсли, племянник моего покойного мужа, который мне не нравится, и я была бы очень рада сменить фамилию, если только джентльмен, на которого я рассчитываю, предложит мне стать его женой.

      – Мне кажется невозможным, Гермиона, чтобы кто-то не пожелал на тебе жениться.

      – Я и сама так думаю, – улыбнулась Гермиона, – и я уверена, что это всего лишь вопрос времени. Должна признаться тебе, Вильда, что последнее время я уже почти отчаялась довести его до решительного поступка.

      Возвысив голос, она продолжала:

      – Но теперь он пригласил меня посетить в Испании его семью, и я чувствую, что на это могла быть только одна причина.

      – В Испании! – воскликнула Вильда. – Так значит, он иностранец?

      – Он испанец, – ответила Гермиона. – И очень важная особа. Маркизу де Силвалю нет равных по положению, за исключением только королевской семьи.

      Вильда сжала руки.

      – О Гермиона, как замечательно! Ты очень его любишь?

      – Весь вопрос в том, любит ли он меня настолько, чтобы жениться на ком-то, не принадлежащем к придворным кругам. Ведь испанцы гордятся своим положением больше, чем какая-либо другая нация на земле.

      Вильду все это удивило, и она сказала робко, чтобы не навлечь на себя недовольство сестры:

      – Но какое это может иметь значение, если вы… любите друг друга?

      – Едва ли можно ожидать, что ты способна это понять, – презрительно сказала Гермиона, – но поскольку я знаю, что лучшего предложения мне не дождаться, я твердо решила стать его женой.

      – Но будешь ли ты счастлива, живя так далеко в Испании? – спросила Вильда.

      – Я буду маркиза де Силваль, хозяйка дворцов, которые, как я слышала, прекраснее королевских. У маркиза также есть дом в Париже и вилла в Италии. – Выразительно вскинув руки, она продолжала: – У него есть все! Он богат, знатен, и я ничего так в жизни не желала, как стать его женой!

      – Я уверена, дорогая, что ты в этом преуспеешь, – сказала Вильда, – только я не понимаю, чем могу тебе помочь.

      – Это