Крымский круиз следователя Железманова. Анна Дмитриевна

оснований жалеть, что я его нанял. Честный и порядочный. С ним у меня дела хорошо шли.

      – Что пропало из дома? Я правильно понимаю, что открыт сейф? – Железманов указал на небольшой, врезанный в стену шкафчик с металлической дверкой. Хозяин дома чуть кивнул головой. Петр Андреевич стал внимательно осматривать дверцу и замок сейфа. Потом обратился к Рыбникову:

      – Ты знаешь, где-нибудь поблизости живет слесарь? Беги и приведи его сюда.

      Рыбников кивнул головой, он даже не спросил, зачем нужен слесарь. В то время не существовало экспертов, которые могли провести исследование и ответить, своим ключом вскрыли замок или нет. Поэтому чаще всего просили сведущих людей. Для экспертизы замка обычно приглашали слесарей.

      – Где хранится ключ от сейфа?

      – У меня! – растерянно ответил Гиреев.

      – Точнее. Где у вас? В столе? Вы носите ключ постоянно на себе?

      – Да, на цепочке вместе с часами.

      – Покажите, – потребовал следователь.

      Гиреев полез в кармашек жилета, куда прятались часы, достал их и небольшой ключик.

      – Это единственный ключ или есть еще?

      – Единственный.

      – Вы ему кому-то давали?

      – Нет, никому. Зачем тогда заводить сейф, если представлять ключ всем подряд?

      – И в самом деле незачем, – согласился Петр Андреевич, – дайте мне пока этот ключ, сейчас придет слесарь, и он постарается ответить на вопрос, этим ли ключом был открыт сейф, а сейчас расскажите мне, что хранилось в сейфе? Я правильно понял, что содержимое пропало?

      – Да, правильно. Украдены ценные бумаги, деньги, они были в шкафу, некоторые документы.

      – Какие?

      – Пару счетов, и еще я туда положил план переустройства усадьбы. Его тоже нет. Еще там лежали мои запонки, но самое главное не это – пропали украшения.

      – Какие украшения? Вашей жены?

      – Нет, ее драгоценности лежат в другом месте, у нее в комнате.

      – А чьи?

      – Это не просто украшения. Это реликвия, принадлежащая самой Джанике-ханым, дочери могущественного крымского хана Тохтамыша. Он жил очень давно.

      – Насколько помню, он жил в XIV веке, – озвучил факт отечественной истории Петр. – Он же Москву пожег?

      Потерпевший кивнул головой, а потом добавил:

      – Я понимаю, для вас она всего лишь дочь человека, пожегшего Москву, но вы поверьте – это была выдающаяся женщина. Джанике-ханым мудро правила, ее уважали даже враги, она совершила хадж в Мекку, а когда враг напал на город, мужественно защищала его вместе с другими жителями города.

      – А как ее украшения попали к вам?

      – Я их купил год назад в Крыму. Ездил туда отдыхать к родным в Гурзуф.

      – Родственники? – переспросил Петр.

      – Да. Дальние, правда, но у нашего народа принято ценить всех родных.

      – И этот родственник продал вам украшения крымской принцессы?

      – Нет, мой знакомый, мы встретились в кофейне в Гурзуфе.

      – Как его зовут?

      – Александр Федорович Лычагин. Он сказал,