Прочитай меня. Лара Дивеева

меню.

      – Я работаю в салоне красоты.

      Он пожимает плечами.

      – И что ты там делаешь? Штукатуришь… подожди минутку, отец звонит, надо ответить.

      Быстро поднявшись, он выходит из зала.

      Это были лучшие десять минут моего вечера.

      Некоторые гештальты созданы для того, чтобы оставаться открытыми. В школе я была ослеплена влюбленностью, и Никита казался совершенным. В том и опасность любви с первого взгляда, ведь второй взгляд уже предвзятый. Фактически слепой.

      Но теперь розовые очки спали, и то, что представлялось редчайшим голубым мрамором, оказалось сделано из папье-маше. Мы с Никитой никогда не вращались в одной компании, я обожала его издалека, но теперь мозаика памяти складывается совсем в другую картину. Я считала его ярким и смелым, а он был наглым. Решительность оказалась грубостью, сильный характер – эгоизмом. Где-то в подсознании я об этом знала, поэтому и хотела уехать сразу после вечера встречи, чтобы не портить свой триумф.

      Зачем было обманывать себя и встречаться с Никитой? Ведь знала, что он эгоист, и о жестокости его тоже помнила. Давно уже разгадала свои юношеские ошибки.

      Так нет же, захотелось ткнуть себя носом в прошлое.

      Надо воспользоваться моментом и уйти. Смело наступить на горло юношеской мечте, потому что она, прямо скажем, никудышная.

      – Мы давно не виделись, и тебе наверняка любопытно, как я живу. – Вернувшись, Никита садится за стол и убирает телефон в карман. Похоже, он забыл, что спросил меня о работе, а жаль. Было бы интересно услышать, что именно я «штукатурю».

      Он заводит рассказ о путешествиях, друзьях и машинах. Я слушаю внимательно, с усилием пытаясь возродить хоть каплю прошлой влюбленности, но не получается.

      – Послезавтра в городе благотворительный вечер, это событие года. Пойдешь со мной? Там будет городская элита и звезды тоже. Не помню, где ты живешь, но на периферии такого не увидишь.

      На моей «периферии» многое случается, меня уже ничем не удивить. Кроме как сегодняшним вечером.

      Отвечаю туманным: «Я подумаю», потому что не хочу спорить. Скоро конец свидания. Расстанемся по-дружески, а завтра Никита станет меня искать и… не найдет.

      – Я возьму салат с курицей и авокадо, – говорю, откладывая меню.

      – Здесь делают отличный стейк с кровью. – Никита кладет ладонь на меню, не позволяя официантке его забрать. После вина и пива его голос громче обычного, каждая фраза звучит приказом.

      – Я не ем стейк, – возражаю тихо.

      – Боюсь представить, какую дрянь в твоем городишке выдают за стейк. А здесь закупают качественное мясо и готовят по европейским стандартам. По сравнению с тем, что подают в этом ресторане, все остальные стейки по вкусу как подошва.

      Несмотря на то, что Никита хвалит ресторан, официантка неловко отводит взгляд. Я тоже.

      – Все-то ты пробовал, даже подошву, – бурчу, не сдержавшись.

      Никита не замечает иронии в моем голосе. Поводя плечом, спрашивает:

      – Как можно отказываться, даже не попробовав?

      Вот