Сердце волка. Андрей Дышев

в Шерлока Холмса? Кажется, мы давали друг другу слово, что больше не будем заниматься криминалом.

      – Не надо прикрывать трусость верностью собственному слову.

      – Ну, раз ты такая смелая, так сама и разбирайся с профессором и его набожной падчерицей!

      – Так я и сделаю, можешь не волноваться.

      – Валяй, валяй! Только поторопись, а то профессор приведет сюда целое отделение.

      – Чао, милый! – Анна поднялась с кресла. – Сиди здесь и обслуживай клиентов. Главное, всегда оставайся верным своему слову!

      – Скатертью дорожка, комсомольская активистка!

      Анна закончила разговор, хлопнув дверью. И почему женщины так любят ставить точку этим способом?

      Я подскочил к окну, приоткрыл стеклянную мозаику, через щель глядя вниз. Остынет, подумал я, но без особой надежды. Разобьет пару стаканов и остынет. И все вернется на круги своя. Она будет стоять за стойкой бара, а я рыть бассейн и ковыряться в поломанных магнитофонах.

      На меня вдруг нахлынула такая тоска, что я поморщился, прикрыл окно, сел за стол и обхватил голову руками. Это ломка, подумал я. Меня, как наркомана к игле, снова тянет к той дьявольской работе, воспоминания о которой вот уже почти два года я тщетно пытаюсь похоронить. Я думал, так лучше будет для нее, для нашей семьи, которую мы безуспешно строим уже несколько лет подряд.

      Внизу грохнула калитка. Все-таки не остыла. Ушла. И напрасно. Теперь ей придется мучительно искать повод, чтобы вернуться. Никуда мы друг без друга не денемся, потому как давно срослись, давно стали родными людьми.

      6

      Сашку я выдрессировал неплохо, хотя до конца выбить из него лень мне так и не удалось. Он зашевелился на стуле, нехотя выполз из него, зажал сигарету в зубах и, стряхивая с брюк пепел, ответил:

      – Да, взяла сумку и выбежала.

      – Куда выбежала? Налево, направо?

      – К морю, кажется.

      – Она лед не заготовила, не обратил внимания?

      – Не-а.

      Я смерил официанта долгим взглядом. Нет ничего хуже, чем брать на работу родственника своих друзей.

      – Потрудись не курить, разговаривая со мной, – сделал я ему замечание, и тотчас почувствовал себя старым, вечно ворчащим занудой.

      Сашка, сверкая аспидными стеклами непроницаемых очков, крутил головой, глядя то на дверь калитки, то на меня, и не скрывал своего жгучего любопытства – чем наша затянувшаяся размолвка с Анной кончится? Он в открытую балдел от удовольствия наблюдать за тем, как разворачивается настоящая любовная драма. Я делал вид, что озабочен хозяйственными проблемами, а Анна интересует меня постольку-поскольку. Сашка не верил моей игре. Это подхлестнула мою решимость.

      – Рита! – позвал я пятнадцатилетнюю школьницу, которая подрабатывала у меня в сезон посудомойкой. Когда девушка, вытирая руки полотенцем, вышла во двор, я сказал: – Назначаю тебя барменом. Какой у тебя был оклад?

      – Пятнадцать долларов, – испуганно ответила девушка.

      – Теперь будет пятьдесят.

      – А