Внеплановый роман. Ульяна Громова

надежды, что его уволят. Этот быковатый качок, работавший дольше меня, знал всех в лицо и по фамилии-имени-отчеству, но без электронного пропуска, отмечавшего время прихода и ухода, ни за что не впускал и не выпускал. Второй охранник просто записывал растяп в журнал, а этот всегда звал томагавка и требовал его письменного разрешения впустить или выпустить сотрудника. Казалось, ему доставляло удовольствие следовать всем нюансам должностной инструкции. Я ни разу не видела этого тролля улыбающимся. Он вёл себя, как хозяин корпорации, лишь по досадной случайности оказавшийся на месте охранника. От него текли только флюиды высокомерия, азартной охотничьей настороженности и опасности. Ему очень шла чёрная форма, берцы, кобура и короткая стрижка.

      Его напарник просто спрашивал уходящих, всё ли выключили, закрыли ли окна, балагурил, угощал ирисками и решал кроссворды. А этот чётко следовал инструкциям.

      Он дернул дверную ручку соседней комнаты, заглянул проверить окна и направился к следующему кабинету. А я поспешила к томагавку. Уже поворачивая на лестницу, обернулась – этот тролль смотрел мне вслед. Я снова передёрнула плечами и через минуту уже вернулась к боссу.

      – Почему вы его не уволите? – с порога задала животрепещущий вопрос.

      – Кого?

      – Этого громилу. Охранника.

      – За что?! – удивился босс.

      – Не знаю. За что-нибудь, – захотелось покапризничать.

      – В приказе я так и напишу – «за что-нибудь»?

      – А мне как напишете?

      – Завтра узнаете.

      Он лукаво улыбнулся. Но в его улыбке не было подвоха, лишь намёк на сюрприз.

      – Ну вот, я тут немного поколдовала…

      Я вдруг поняла, что совершенно не представляла, о чём разговаривать с боссом. Алкоголь выветрился, оставив в груди приятное тепло, а во рту орехово-дубовое послевкусие. Я на секунду пожалела, что не поехала с Ефремом в трактир, где много лет собирался цвет потока, и всё было стабильно и понятно. Но томагавк – не студент. Лет уже, наверное, тринадцать как не студент. И он совершенно точно знал, что пармезан с мёдом – это боже мой как вкусно.

      Он обмакнул похожий на осколок льда кусочек сыра в мёд и на пару секунд прикрыл глаза, смакуя нежный дуэт.

      – Колдунья… Наколдовать настоящий пармезан с «песочком» – это доброе колдовство. Спасибо за угощение.

      Я пожалела, что из-за жадности не нарезала маасдам и не принесла грушевое варенье. Но это моё гурманское пристрастие – подцеплять пластиком сыра домашнее лакомство и запивать горячим чаем. Моя клавиатура точно знала, что это очень вкусно, и не раз разделяла со мной столь экзотическую трапезу. Ну ничего, когда мы съедим это, я ещё поколдую.

      – Да не за что. Должно же быть у меня хоть какое-то удовольствие от работы.

      – Лолита, чем вам не нравится ваша работа? – подхватил тему босс.

      – Я еще не настолько пьяна, чтобы раскрывать коммерческие тайны… – хотела отшутиться. Заметила, как едва уловимо вздрогнул и на короткое мгновение напрягся Владлен Леонидович. И сразу же пожалела