Семь тысяч знаков. Александра Александровна Диордица

плакал. От счастья. Отец к тому времени окончательно спился и покинул суетливый мир, а мать переехала в деревню, к бабке. Двухкомнатная квартира осталась в полном распоряжении двадцатидвухлетнего парня. Генка решил стать предпринимателем, и первое, что он сделал, несмотря на слезы и протесты матери, – продал квартиру, купив себе комнату в коммуналке. Разницу вложил в бизнес. Дело пошло. За полгода Генка отбил назад вложенное и уже подумывал о покупке нового жилья. Пора было забирать престарелую мать к себе, не все ж ей в деревне куковать.

      Все случилось ночью. Фура с красной икрой, загрузившись на Генкином складе, до магазина, где должны были принять товар, не доехала. Угнали. Полную фуру красной икры. Избитого и связанного водителя нашли на трассе, сразу за чертой города. Но, как водится, преступников никто не видел. Товар не был застрахован. Генка не проследил, а молоденький стажер-логист, которого он только-только взял на работу, попросту упустил это из виду. Выплатить стоимость продукции Генка не мог. Просто не было таких денег, продолжать бизнес – тоже. По рынку тут же поползла, как запах навоза в деревне, информация, что он банкрот. И что самое обидное, никто не стал разбираться в том, что Генка стал жертвой обстоятельств. Как говорится, то ли он украл, то ли у него украли, в общем, была там какая-то неприятная история. Поставщики больше не желали давать товар с отсрочкой, а магазины не хотели платить предоплату. Круг замкнулся. Да и возить теперь было не на чем. Весь транспорт, находящийся на балансе, – старая ржавая погрузочная тележка. Кредиторы наседали, требовали возместить ущерб, грозили расправой. Бывшие друзья перестали брать трубки, когда он звонил.

      В то утро Генка подписал договор на продажу комнаты в коммуналке. Отдав все, что было, он оставил себе скромную сумму, на билет в деревню к матери и на кабак. Сегодня он точно напьется. Бредя по Арбату, Генка размышлял о своей нелегкой судьбе. Сбоку метнулась какая-то тень, и маленький пацаненок выхватил кошелек из Генкиного кармана. Провернув сей маневр, мальчишка бросился прочь. Возможно, это послужило последней каплей. Генка несся за ребенком с такой скоростью, словно убегал от смерти. Настигнув воришку в одной из подворотен старого города, он схватил его за шкирку и стал трясти.

      – Эй, красавчик, зачем ребенка обижаешь? – рядом с Генкой словно из-под земли выросла старая цыганка. Яркий цветастый платок, длинная юбка, черные с проседью волосы. И конечно, куча колец и сережек.

      – Ваш ворюга последнее украсть хотел! – Генка вдруг как-то весь сдулся и отпустил пацаненка, забрав у того кошелек.

      – А ну, кыш! – цыкнула цыганка, сверкнула золотым зубом и, наградив маленького воришку подзатыльником, подтолкнула в сторону. Генка сидел на корточках, закрыв лицо руками. Как же он устал! Ему хотелось, чтобы все это было просто дурным сном. Сейчас он проснется в своей квартире…

      – …Нальешь кофе и посмотришь в окно. На парк. Ты же так любишь делать? – вслух закончила цыганка его мысль. Генка вздрогнул и почти с ужасом посмотрел на нее.

      – Откуда…

      – Дай