Ловушка для Боба. Кира Фарди

выколи, и через окно не проникает свет.

      Неужели ночь? Мы столько проспали?

      – Мишка, подъем! – я вскакиваю и тормошу друга, который заснул на диване.

      – А, что? Где мы? – он сонно трёт глаза. – Почему темно?

      – Не знаю, – щелкаю выключателем, но не загорается ни одна люстра. – Надо проверить. Вдруг генератор загнулся.

      Ощупывая все вокруг, мы спускаемся на первый этаж. Здесь тоже тихо и темно.

      – А где все? – глухо спрашивает Мишка.

      – Может, в бане? Папа, дядя Ваня, вы где?

      В полной тишине мы пробираемся по дому. От скрипа деревянного пола по коже бежит мороз: жутковато. Я нахожу подсобку, где спрятан генератор и поднимаю рубильник. Оба вздыхаем от облегчения, где свет, там жизнь, не зря так говорят.

      Но по-прежнему в доме пусто. Трогаю на плите кастрюли, они ещё тёплые. Такое впечатление, что все поужинали и вышли во двор. Одеваюсь, Мишка повторяет за мной. Вылетаем на крыльцо – пусто.

      – Погоди, – хлопает себя по лбу друг. – А собаки где?

      Точно, не доносится лай собак, а они обычно чутко реагируют на чужака, которыми сегодня являемся мы. Не сговариваемся и бежим к вольерам – никого.

      – Ничего не понимаю, – теряюсь я.

      – Слушай, пока мы спали, может, апокалипсис какой-нибудь случился?

      – Не болтай лишнего! Конечно, за два часа все вымерли, и только мы в бункере отсиделись.

      Отвечаю резко, а в душе уже зреет подозрение. Несусь к бане – в баке горячая вода, на столе в комнате отдыха – пышет паром самовар, на блюде лежит нарезанный пирог. Мы хватаем по куску и запихиваем их в рот. На обоих нападает нервный жор.

      – Рация. Ты видел рацию? – вдруг вспоминает Мишка.

      – Да. На столе в кухне.

      Мчимся обратно, сразу набираю координаты отца. Он отвечает мгновенно, словно ждал звонка.

      – Батя, куда вы все исчезли? – кричу я.

      – Уехали домой, – спокойно отвечает он.

      И от этого ледяного тона становится не по себе. Судорогой стянуло шею, я не смог ее повернуть.

      – Как домой? – хором вопим мы.

      – Сын, поживи на зимовке немного. Еда, вода, тепло – все есть. Свежий воздух, природа, чем не отпуск.

      – Не могу! У нас тренировочный матч через пять дней! – от ужаса голос опускается до хрипа. – Батя, как ты мог? Это же подло…

      Я был готов к любой выходке отца, но эта…

      – Ваши матчи никуда не денутся, – чеканит отец. – Охрана за вами приедет через десять дней.

      – Ты понимаешь, что наказываешь не только меня? Мы ведущие игроки команды! Нас же выгонят из лиги!

      – Это мне совсем не интересно?

      Отец отключается, а я стою с рацией в руках и вижу, как мигает последняя красная полоска аккумулятора. Мы с Мишкой срываемся с места и мечемся вдвоём по дому в поисках зарядного устройства, перерываем все шкафы и полки – пусто.

      В своём жестоком домострое отец не учёл одного: я давно уже не тот щуплый мальчик, который вбирал голову в плечи от окрика родителя. Футбол закалил характер и отточил стремление