Корни тайны. Сергей Макаров

вошел и повел Коврова; адвокат тоже вышел из кабинета.

      Руководитель Следственного управления остановил трансляцию.

      Белогоров задумчиво смотрел перед собой:

      – Похоже на сцену из «Места встречи изменить нельзя», помнишь – допрос Груздева – «Я не убивал! Слышите – не убивал!!!».

      – А.. А, ну да – согласился руководитель. – Что думаешь?

      – Не знаю пока. Пока что мне кажется, что этот Ковров действительно мог не убивать Комина. Ну вот такое впечатление. Ты же понимаешь, я в судьбе Коврова не имею заинтересованности.

      – Но на чашке отпечатки пальцев Коврова, и в чашке был яд.

      – А в кабинете видеокамер не было?

      – Нет, там не было. Мы все видеозаписи получили.

      – Может быть, Ковров и хотел бы отравить Комина, и яд подготовил, и принес его, но мне почему-то кажется, что отравление осуществил кто-то другой, опередив Коврова, – предположил Станислав.

      – Ну не знаю, – усомнился в его версии руководитель Следственного управления, – пока что все свидетельствует против Коврова – и отпечатки, и яд, и мотив убить Комина, чтобы не потерять должность и не подпасть под расследование.

      – Ну, мы его «топить» не собираемся – для интересов младшего Комина безразлично, кто убил его отца. Как вы расследуете – так и будет.

      На обратном пути Станислав думал – как же все-таки легко люди решаются на убийство. Что-то неуловимо-интуитивное, основанное на большом психологическом опыте адвокатской практики, подсказывало ему, что Ковров все-таки действительно не убивал Комина. Однако отпечатки его на чашке были – это бесспорно – значит, он что-то мог замышлять. (Зачем он вообще взялся за этот поднос и понес его в кабинет?). Даже если его сомнение верно, все равно, то, что Ковров мог, опасаясь, что босс лишит его должности, вот так вот взять, достать яд, в тамбуре между внешней и внутренней дверями кабинета насыпать его в чашку чая и отнести своему боссу – это ощущалось как дикость. Глупая, к слову, дикость – ведь Коврова все равно быстро вычислили бы как убийцу. Насколько же он опасался объявления Коминым о снятии его с должности финдиректора на том совещании! Раз так открыто рискнул. И так глупо подставился и проиграл.

      Однако это дикая, но реальность; адвокатская практика знала и еще более дикие случаи убийств.

      Диких – и глупых.

      Как часто бывает, Сергей написал в середине дня по WhatsApp, но Станислав часто забывал проверять сообщения в мессенджере (или проверял, но, не ответив сразу, потом забывал ответить, закрутившись в потоке текущих дел). Соответственно, не получив ответа в мессенджере, Сергей примерно через час звонил. Так получилось и сегодня. Станислав, приняв звонок, сразу стал сбивчиво говорить, оправдываясь, и не давая Сергею начать говорить первому:

      – Серёж, привет, извини, видел, что ты написал, но не ответил.

      – Слава, здравствуй! Да, ладно, все нормально, все понимаю – не переживай, не извиняйся.

      – Ну, да… Все равно извини. Но во всем есть хорошее: за этот час у меня изменился график, и если бы мы поговорили тогда, я вынужден был бы отказаться от обеда, а теперь