Корни тайны. Сергей Макаров

посмотрел на своего защитника, тот кивнул, и подозреваемый стал говорить:

      – В тот день я с утра был в офисе. Я хотел поговорить с президентом, с Коминым, с Геннадием Максимовичем, но узнал, что он ушел из офиса. Когда я узнал, что он уже вернулся в офис, я пошел к нему, чтобы до совещания обсудить некоторые вопросы.

      – Какие вопросы? – стал уточнять следователь.

      – По финансированию нового проекта корпорации.

      – А почему Вы пошли к Комину? Ведь он некоторое время назад устранился от текущих дел корпорации и поручил их вице-президентам.

      Ковров с удивлением посмотрел на своего адвоката, невольно показывая свое удивление такой информированностью следователя.

      – Ну… оставались еще проекты, по которым Геннадий Максимович получал информацию…

      – Хорошо. Продолжайте.

      Ковров был смущен, помолчал, потом продолжил:

      – Я зашел в приемную и направился в кабинет Комина. По пути увидел, что секретарь Валя готовит чай для него, взял поднос с чашкой и пошел с ним.

      – Это ведь не входило в Ваши обязанности как финансового директора? – уточнил следователь.

      Ковров немного растерялся:

      – Нет, не входило.

      – А почему же Вы, финансовый директор корпорации «ГенКом», взяли и понесли поднос? Почему не дали секретарше отнести его?

      – Ну… ну, помочь секретарше… все равно ведь иду в кабинет…

      – Продолжайте.

      – Я вошел с подносом в кабинет Комина, замешкался в двери – неудобно было с подносом заходить.

      – Вы торопились?

      – Да, времени было мало до начала совещания, мне хотелось поговорить с Геннадием Максимовичем, а пока Валя заходила и выходила, потерялось бы время. Мне хотелось поговорить с Коминым наедине, конфиденциально.

      – Это связано с тем, что Комин хотел отстранить Вас от должности финансового директора корпорации и начать расследование Вашей деятельности на этом посту?

      Ковров посмотрел на своего адвоката с нескрываемой тревогой – следователь явно был информирован значительно лучше, чем им обоим хотелось бы.

      Кто-то влиятельный из корпорации наверняка хотел устранить Коврова: следователь явно уже знал, что некоторое время назад Комин заподозрил Коврова в крупных хищениях и в этот день на совещании собирался отстранить его о должности. Очевидно, что мотив для отравления Комина у Коврова имелся.

      Повернувшись к следователю, Ковров сказал:

      – Нет.

      После нескольких секунд молчания он добавил:

      – Мне он такого не говорил.

      Следователь внимательно посмотрел на Коврова, потом вновь обратился к записи, сказав:

      – Дальше.

      – Захожу, вижу, нет Комина там, хотя Валя подтвердила, что он в кабинете. Подошел поближе к столу и креслу его, еще поближе – и вижу, что он лежит без дыхания. Я тут же вышел из его кабинета и сразу сказал, что Комин без сознания. Все.

      – Вы что-то делали с чашкой,