Степной принц. Книга 1. Горечь победы. Лидия Бормотова

не просто правоверные, а потомки Пророка. Всё, что они делают, священно! Китайцы (они в основном буддисты) боятся их убивать только из страха народной войны и гнева Коканда, который силён. Ссориться с ним они не хотят, – задумался на секунду, поправился: – Правда, был один случай. Казнили пленного Джангир-ходжу. Кстати, из всех – самого разумного и любимого народом.

      – И что?

      – Им пришлось сильно раскошелиться перед ханом, унижаться и оправдываться, согласиться на новые привилегии аксакала в Кашгаре. Оплошность удалось замять, но проклятие Пророка над ними осталось.

      В отличие от мусульман волхв в проклятие Пророка не верил, но тем, кто жил на пороховой бочке, не позавидуешь:

      – Бедные уйгуры. Так и живут под Дамокловым мечом? В постоянной резне и кровопролитии? С какой бы стороны ветер ни подул – они козлы отпущения.

      – Некоторые бегут в Семиречье, – вздохнул поручик. – Даже в Верный. Но большинство остаются на месте.

      – А если снова придёт ходжа?

      – Они встанут на его сторону. Не могут не встать. Даже аксакалы не могут противиться воле Магомета.

      – Так. Какие ещё пробелы в моей одуревшей башке остаются дырявыми? Латай, коли начал, – волхв сел на прежнее место, догадываясь, что занавес, скрывающий загадочную нездешнюю жизнь, отдёрнут не целиком, а только приподнят его краешек.

      – Последнее восстание было год назад. Его возглавлял Вали-хан.

      – Твой родственник что ли?

      – Типун тебе на язык, – возмутился ханский внук. – Случайное совпадение имён. Так вот. Восстание было подавлено. Как всегда – кроваво. Ходжу выслали в Коканд под стражу.

      – Поня-атно… Европейцам ход туда перекрыт по этой причине?

      – В первую очередь. Англичане, к примеру, не прочь вмешаться во внутреннюю политику Поднебесной и прибрать к рукам прилегающую к Индии территорию.

      – Ничего не скажешь, уютное местечко ты выбрал для прогулки, – подковырнул Баюр, издевательски ухмыляясь.

      – Предлагаешь закрыть глаза на беспокойных соседей степи, завести гарем и наслаждаться жизнью?

      – А что? – притворно ужаснулся волхв. – Не завёл ещё? Неужто не женат? Отпрысков аристократов, я слышал, обручают ещё с колыбели.

      – Ну, мало ли! Жену себе я выберу сам. А дочь Джантюрина из Малого жуза… колыбельная невеста… обойдётся. В женихах недостатка нет.

      Баюр, словно обрадовавшись проступку неуязвимого всезнайки, злорадно припечатал его недостатки. Даже со вкусом перечислил:

      – Сразу видно султанскую породу: коварный сердцеед, обольститель, многожёнец!

      При всей комичности обвинений Чокан тем не менее, прежде чем расхохотаться, протестующее изумился:

      – Да у меня нет ни одной жены!

      – Но ведь мечтаешь! – услышал он в ответ резонное разоблачение.

      Приняв условия комичной дуэли, поручик состроил надменное лицо, ужав глаза до щёлочек,