Его последние дни. Рагим Джафаров

к прочей запрещенке.

      – Вам тут не перед кем красоваться, не переживайте.

      – Ну, перед собой же…

      Бритва, конечно, фейсконтроль не прошла, а за ее отсутствием мне и гель не понадобился.

      – Бриться можете под присмотром санитара. Попросите сестру – все организуют. Станок будет тут, на посту.

      Она проверила карманы обоих спортивных костюмов, заглянула в тапочки и даже распечатала картонные упаковки носков и трусов. Последнее, что она извлекла из сумки, – книги.

      Она поочередно раскрыла их, видимо, проверяя на наличие тайников, после чего отложила. Книги – можно. Потом все-таки обратила внимание на обложку одной из них и задумалась. Оливия Лэнг «Почему писатели пьют».

      Сестра размышляла, я не мешал. В конечном счете победило разумное, доброе и вечное. Книги сестра мне оставила.

      – Телефон, документы, украшения? – поинтересовалась она тоном таможенника.

      – Оружие и запрещенные препараты, – кивнул я.

      – Что? – не поняла сестра.

      – Вот, говорю, держите.

      Я послушно сдал все. Замер на секунду, глядя на пачку сигарет. С одной стороны, мысли о предстоящей ломке нагоняли тоску, с другой стороны – я был даже рад. Когда нет соблазна, то и бросать легче. Нет сигарет и нет.

      – Переодевайтесь, – приказала сестра.

      – Прямо тут? – растерялся я.

      – Ну… можете в палате, но ремень сдайте сразу. И обувь, если со шнурками.

      – Хорошо…

      Сестра принялась описывать вещи, я переобулся и снова осмотрелся, но ничего нового не заметил. Пока довольно скудно в плане материала, но очевидно, что это только начало.

      Через минуту сестра положила передо мной бланк с описью и ручку.

      – Все ценные вещи и документы я положу в сейф на посту, все остальное сестра-хозяйка отнесет в кладовку.

      Сестра-хозяйка – звучит волнующе, если не сказать больше. Я наклонился, чтобы расписаться, и почему-то сразу заметил, что в списке только один флакон духов.

      Интересно, какой именно аромат ей приглянулся? «Живанши» или «Каролина Эрера»? И что она будет с ним делать? Душиться мужским ароматом? Или подарит какому-нибудь мужчине открытый флакон?

      Я понял, что пауза затягивается, и быстро расписался.

      – Берите вещи, пойдемте, – сказала сестра, передавая мне сумку.

      Мне показалось или в ее голосе проскочило некоторое облегчение?

      Меня все же занимал один вопрос: духи для нее или для мужчины? Каким должен быть мужчина, которому можно подарить открытый флакон? Я внимательно рассматривал сестру, пытаясь по ее внешнему виду составить некое представление о ее любовнике или муже. Но кольца на пальце я не заметил. Не замужем.

      Наверное, ее любовник – работяга. Допустим, водитель скорой помощи. Или санитар. Почему-то мне кажется, что это мощный мужчина. С пузиком и алиментами. Они с Ольгой друг друга любят, наверное, хотя сами себе боятся в этом признаться.

      Я поймал эту мысль, она показалась мне интересной. Вот, допустим, я сам был бы влюблен в эту женщину. Она не очень похожа на мой идеал, даже несмотря