Смертная. Мария Николаевна Сакрытина

Я ж заболела.

      Старательно кашляю в трубку и хриплю:

      – Да, Тём, прости, неважно себя чувствую. Я ещё посплю, а ты иди, ладно? Я сегодня дома.

      Он верит. Ещё бы – он всегда мне верит. Наверное, если я скажу, что небо зелёное, а земля квадратная, он и тогда согласится.

      – Я тебя разбудил, да? – его голос мигом становится виноватым. – Я звонил, но ты не отвечала.

      Конечно, я же была очень занята, пока истерила.

      – Удачи, Тём. Победи там всех. Ни пуха.

      – К чёрту, – отвечает он. – У тебя есть лекарства? Можно я зайду к тебе потом? И обед занесу.

      Да что же это! Мне кажется, ещё немного и я лопну – от гнева, стыда, жалости и беспощадной несправедливости.

      – Лен? Можно мне сейчас зайти? Открой, а?

      – Не надо. – Я опять кашляю, кашель хорошо маскирует всхлипы. – Ты же заразишься. Тём, иди, дай… – Я беру себя в руки и добавляю: – Дай уже поспать, а?

      И отключаюсь.

      Он уходит – я наблюдаю в окно, спрятавшись за занавесками. Мне очень хочется, чтобы всё было не так, чтобы он вернулся, а потом… А потом его сердце потухло бы, как серая галька. Господи, что я несу!

      На кухне старинные, ещё бабушкины часы с кукушкой отбивают восемь. Надо собраться, думаю я. Надо что-то делать. Что-то решать.

      О, точно! Надо покончить со школой! Выпускной класс, ЕГЭ – на кой чёрт оно мне надо? Я собиралась уйти после девятого, но как же! Мама завелась со своим “ты должна поступить в университет, ты должна доучиться”. Зачем? Мне колледжа за глаза хватит. Но мама капала и капала на мозги, и совсем плохо стало, когда о моём решении узнала тогда ещё живая бабушка. Она долго орала на маму по телефону, а мама, соответственно, долго и со слезами уговаривала меня “не совершать ошибки, не ломать себе жизнь”. Всему виной семейная традиция – все учились в университете, и ты никуда не денешься.

      Я и не делась. Даже мечтала о театральном. Или о дизайне – никак не могла выбрать. Школа окончательно стала моим кошмаром, и если б не Тёма, алгебру я давно бы завалила.

      Так вот, ничто теперь не мешает мне с этим кошмаром покончить! Пойду – и лично скажу директрисе, чтоб больше она меня не беспокоила. И документы заберу. Имею же право? Или нет? Да и чёрт с ним! А потом… потом…

      Что это глупо, по-детски, и на директрису не подействует, я подумала, конечно. Вскользь. Ну очень хочется на ком-то злость сорвать. А в школе, кстати, Серый. Ну что, милый, правда вчера была или сон, но ты ещё не знаком с моим лучшим другом – шокером? Я тебя познакомлю. Он тебе понравится, обещаю.

      Первым уроком сегодня как раз алгебра, и мне везёт: математик опаздывает (олимпиадников, наверное, отправляет).

      В классе с каждым моим шагом нарастает тишина. Точнее монотонный “шу-шу-шу”, особенно со стороны девочек. Кто-то вытягивает ногу, чтобы я споткнулась, кто-то закатывает глаза, мол, снова эта “разоделась”, хотя я никогда в школу не наряжалась. Но это неважно, потому что даже явись я в балахоне, парни всё равно будут на меня пялиться, а девчонки обзывать шлюхой.

      Ненавижу их всех.

      – Ого, кто к нам пришёл! – Серый с последней парты беззастенчиво рассматривает