Танкист. Унтер. Константин Калбазов

жом на боку. На левом рукаве шеврон с изображением танка, ниже две годички, свидетельствующие о том, что он является юнкером второго курса. Ну и Георгиевский крест на груди.

      Сподобилось-таки начальство усмотреть в действиях их экипажа не преступное небрежение долгом, а подвиг, достойный высшей боевой награды для рядового и унтер-офицерского состава. Правда, крест догнал Виктора уже в училище. Буквально вчера орден был вручен ему перед строем всего личного состава училища.

      Ну-у… перед теми, кого сумели наскрести из числа задолжников, имеющих хвосты по учебным дисциплинам и не сумевших отправиться в отпуск. А их было не так много. Для массовости на плац выгнали еще и батальон обеспечения учебного процесса. Вообще-то для военного училища событие из ряда вон. Абитуриенты, уже в немалом количестве прибывшие в училище, взирали на происходящее со стороны с горячечным блеском в глазах.

      – Главное, что это не пост номер один. А то ведь тебе, всему такому красивому, туда прямая дорога, – подмигнув, подбодрил Нестерова Аршинов. – Так что радуйся, что решили сделать тебя визитной карточкой училища, чтобы всем напоказ. А то кто тебя увидит на этаже штаба?

      Ну что тут сказать. Оно, конечно, стоять на посту номер один у знамени училища – честь. Это факт. И когда Виктора впервые туда поставили, он был на седьмом небе от счастья. Его буквально распирало от гордости, чего он всячески старался не показывать. Хотя и твердили товарищи, что этот пост то еще удовольствие.

      Ладно бы еще две смены, в вечернее и ночное время. Там никто не ходит, можно и книжку почитать или подремать, если, конечно, с умом и чутко. Проверку дежурного проспать практически нереально, потому как в пустом корпусе звуки шагов слышны хорошо. Это ему нужно красться, как Чингачгуку, чего никто из офицеров не делал.

      Но две дневные смены – это уже каторга. Если только не воскресенье. На этаже постоянно кто-то есть, мимо знамени просто так не пройти, нужно непременно отдать ему честь, и часовой также обязан приветствовать проходящих, принимая стойку «смирно». Два раза по два часа таких мучений! Вот уж поистине не поймешь, то ли тебе оказали честь, то ли наказали, поставив под ружье, как это бывало в императорской армии.

      Так что однозначно дежурный по первому КПП не идет ни в какое сравнение с постом номер один. Но ведь можно и куда-нибудь подальше. Например, в столовую. Юнкера должны были многое испытать на себе, и чистку картошки в том числе.

      – Ну что же, визитная карточка так визитная карточка, – вновь осмотрев свое отражение, вздохнул Виктор.

      – Да ла-адно тебе. Можно подумать, можно подумать. Перед кем другим можешь играть, но я-то знаю, – многозначительно погрозил ему пальцем Аршинов. – Опять же плюс четверть стипендии и ежемесячная выплата в пять рублей. На круг выходит десять целковых. Да большинство рабочих за полтинник пашут по восемь часов шесть дней в неделю. Социальная пенсия червонец. Так что ты у нас вообще зажиточный получаешься. С первой же выплаты ведешь в лабаз, – ткнув в Нестерова пальцем, потребовал Аршинов.

      – Да будет тебе лабаз, будет, – хмыкнул Виктор.

      Вообще-то для него эта выплата не была чем-то там существенным, так как его изобретения наконец начали приносить свои плоды. Среднемесячные поступления на его счет составляли порядка двухсот рублей. Не миллионы, но весьма прилично. На секундочку, среднее жалованье подпоручика сто двадцать целковых. У его отца, нерядового хуторянина, получалась сотня. Так что хорошие деньги, чего уж там. Правда, Виктор старался не афишировать свои доходы. Лишнее это, и весь сказ.

      Да, к кресту полагалась еще единовременная выплата в сто тысяч опыта. Можно деньгами, но Виктор как-нибудь без ста рублей обойдется. С каждой степенью ордена выплата увеличивается на те же сто тысяч. Вообще-то не сказать, что так уж и много. Но, с другой стороны, все познается в сравнении. Для тех же рабочих это куда как солидно, и даже ежемесячные выплаты ощутимы.

      – Кстати, Рома, а ты как насчет поездки ко мне, не передумал? – поинтересовался Нестеров.

      – Пахать на тракторе землицу, после того как нас месяц насиловали на стажировке?! Ты серьезно? Да у меня руки черные, как будто я их неделю не мыл, и когда придут в норму, одному богу известно. Мой низкий поклон и искренние извинения Антипу Васильевичу, обнимашки Анне Савельевне, но тут без меня, – поспешил откреститься от подобной перспективы друг.

      – Работа на тракторе способствует…

      – Витя, ты ничего не перепутал? – выставив руки в протестующем жесте, перебил его Роман. – Это ты у нас болеешь танками, а я ищу свое место под солнцем. Забыл?

      – Да помню, помню, – отмахнулся Нестеров.

      – Вот и молодец.

      К слову, Виктор не только болел танками, но и со всей серьезностью подходил к своему развитию, делая ставку на умение стрелять. И получалось у него на зависть остальным. Как бы над ним ни потешался его одноклассник задавака Панов, но сомнительно, что он на сегодняшний день мог похвастать подобными успехами.

      Ступень – 6.

      Возрождение – 1.

      Опыт – 32 000/128 000.

      Свободный