Край черных магнолий. Ольга Вешнева

личная причина?

      – С чего ты взял? – я снова разозлилась.

      Не нужно бередить мне раны.

      – На мстительницу ты не похожа. Охотников сюда приводит либо стремление отомстить вампиру за смерть близкого человека, либо желание спастись бегством.

      – Я выгляжу убитой?

      – Пока ты выглядишь вполне живой, – мой собеседник засмеялся. – Расстроенной, обиженной на весь белый свет, но живой.

      Он хотел сказать: “озлобленной”, и не рискнул.

      – Ты меня раскусил. Лови мою причину.

      – Я весь внимание.

      – Оборотень… Ко-бель… – надрывно прошипела я.

      Только не надо слез!

      – Кратко и емко. Теперь мы понимаем друг друга. Надеюсь, тебе стало легче.

      – Да, полегчало прям.

      Слезы не появились – и то дело. Полезно иногда поговорить с тем, кто в “теме”.

      – Угощайся, – я подала новому знакомому тарелку с пирожками.

      – Спасибо, я не голоден, – Тихон отвел взгляд.

      Замерев от поразившего тело электричества, я вжалась в спинку стула. Неужели он…

      – Ты совсем не будешь есть? – мой голос завибрировал. – И не выпьешь за упокой Ломакиных?

      Надо прояснить все и сразу. Чем быстрее, тем лучше!

      Сумка лежит на соседнем стуле. За секунду я возьму ее, за пару вытащу оружие… У него секунда на бросок. Я не успею! Лучше попробовать незаметно подтянуть сумку за длинную ручку.

      – Чисто символически, – Тихон насторожился, перестал улыбаться.

      Я помянула добрым словом незнакомых мне людей, поскольку у местного жителя приличных слов в адрес Льва и Эльвиры Ломакиных не нашлось. Мы выпили, не чокаясь, хотя… постойте… пила одна я. Тихон даже не лизнул вина. Коснулся верхней губой, как показалось.

      – Мне домой возвращаться через лес, – он поставил полный бокал на салфетку. – Мантикоры пьяных не любят.

      Прикольная отмазка!

      – Пойдешь пешком? У тебя нет машины? – я выведу его на чистую воду!

      – Машины, дом, две квартиры. Все движимое и недвижимое имущество принадлежит родителям, а те в большой обиде на меня за отмену свадьбы.

      – Понимаю, – я утешительно улыбнулась, не теряя бдительности. – Ты говорил, что занимаешься бизнесом.

      – У меня антикварный салон. Питаю особую слабость к старинным вещицам.

      – Ненавижу все бэушное. От телефонов до авто. Хорошую вещь не продадут. Насчет антиквариата – я как подумаю о пропойцах, которые последнее из дома тащат барыгам… Бе-ее… Странно, что тебе это нравится.

      – Я сам довольно странная личность, – Тихон разлил заварку по чашкам с изяществом гейши. – Как насчет чая?

      – Возьми пирожное. Оно вкусное, – я положила в его тарелку “Картошку”.

      Другой рукой подтянула сумку на колени.

      – Покорнейше благодарю, – Тихон приложил ладонь к груди.

      Левую руку. К сердцу. Защитный рефлекс?

      – Шесть часов давно пробило, так что прошу меня извинить, – Тихон натянуто улыбнулся.

      Меня окутали сети