Любимая адептка его величества. Анна Гаврилова

Ведь действительно что такого? Какая разница, напилась юная аристократка или кто-то отравил?

      – А отравителя тогда нашли? – просила у Филинии я.

      Бабушка отрицательно качнула головой, и я снова повернулась к веселящейся гостье.

      Та утирала слёзы смеха, рождая во мне желание схватить со стола медный поднос и ка-ак дать!

      – Ой, прости, – запоздало «опомнилась» Ойла. – Прости, я не думала, что тебя та история до сих пор задевает. Столько лет прошло! Молодости простительны глупые поступки, разве нет?

      – Я не пила, – повторила Филиния, которая оказалась на грани бешенства. – Меня отравили.

      Гостья в который раз отмахнулась.

      Она успокоилась и притворилась, будто ничего не говорила. Словно этот унижающий эпизод отсутствовал! Словно она и слова про тот случай не произнесла.

      Только хватило леди Фитор ненадолго…

      – Кстати, я на днях проходила мимо часовни Вейзов. Скажи, Филиния, та удивительная шпага по-прежнему там?

      Прозвучало невинно, и я, как сторонний наблюдатель, опять ничего провокационного не уловила, но Филиния… Это был удар, нанесённый точно в цель.

      – Надеюсь хоть эта тема не запретна? – продолжила Ойла, подпуская в голос сладкие нотки. – Или ты до сих пор сокрушаешься, что великое оружие твоего предка…

      – Ойла, ты переходишь черту!

      Ответом на строгий тон Филинии стало невинное лицо.

      Пауза, и баронесса как будто смутилась:

      – Прости, не думала, что ты всё ещё переживаешь.

      Глотнув чаю, она обратилась уже ко мне:

      – Маргарита, милочка, вы ведь слышали ту историю?

      От «милочки» меня передёрнуло. Да что происходит? Что эта ядовитая тётка творит?

      – Конечно слышала, – ровно солгала я. – Мне известны все семейные истории, можете не волноваться.

      Последнее вырвалось на эмоциях и видимо зря. Бабушка-то не дрогнула, а вот гостья встрепенулась, её брови подпрыгнули.

      – О-о-о… – протянула она.

      Помолчала, изображая этакую печальную задумчивость, потом произнесла:

      – Я слышала, что у вас небольшие проблемы с воспитанием, милочка, но была убеждена, что это злые сплетни.

      Отлично. Вот тут я действительно не выдержала:

      – А у вас самой проблем с воспитанием нет?

      Дама аж подпрыгнула, напомнив взъерошенного попугая Я же мысленно прижала уши, готовая к нагоняю от Филинии – ведь тут светский разговор и, если звучат оскорбления, значит они допустимы. Но моя нанимательница лишь улыбнулась уголками рта.

      – У меня? – переспросила баронесса возмущённо. – Смею напомнить, я старше вас и поэтому…

      – Имеете право оскорблять мою бабушку? – нет, тут никакого терпения не хватит!

      – Филиния! – воскликнула Ойла, обращаясь за помощью к герцогине, и меня от такой наглости аж подбросило.

      Серьёзно?

      Нет, она всерьёз требует защиты у той, кого только что полила помоями?

      – Ох, как печально, – качнула головой Фитор. – А я-то, отправляясь