Я заберу твой Дар. Вор. И. Барс

разбредясь по своим спальням и тут же отключившись.

      Вечером меня растолкала гадкая Ландзора, заявив, что необходимо поесть, дабы были силы для усвоения новых знаний. Несмотря на неприятную слабость, как после болезни, сопротивляться я не стала. Поела и даже заставила себя сходить в душ. Там я слегка взбодрилась, но отнюдь не от того, что вода была ледяной. Совсем наоборот. Вода оказалась даже слегка горячей. Не сразу до меня дошло, что, вероятно, она нагрелась за день. И душ лучше принимать вечером, а не утром, когда водопроводные трубы выстужались за ночь вместе со своим содержимым. Это-то меня и разозлило. Ведь дрянная Ландзора однозначно знала об этом и, как наша наставница, вполне могла предупредить. Нет, она с гаденькой ухмылкой смотрела, как мы трясемся с утра, не попадая зуб на зуб.

      На следующий день я зашла за Софи, и мы вместе направились в ученическую.

      – Ты не помнишь, что вчера произошло на уроке? – неуверенно спросила она меня.

      – В каком смысле? – не поняла я.

      Подруга вытянула руку с растопыренными пальцами, на которых пролегла красная полоса, покрывшаяся маленькими волдырями. Странно, она выглядела как картинка из далекого забытого сна.

      – Что это? – остановившись и схватив Софи за пальцы, хмуро свела я брови, разглядывая внимательнее необычное повреждение.

      – Не знаю. Поэтому и спрашиваю. Я не помню, чтобы где-то обжигалась или царапалась. Но зудит страшно. Думала, может во время урока что-то произошло, да я запамятовала просто. Потому что состояние вчера у меня было, как после наркоза. Ничего кроме харнских слов и кучи закорючек не помню.

      – И я ничего такого не помню.

      В полном недоумении мы зашли в класс. И всё повторилось вновь. Ландзора открыла чудо-шкатулку, полился яркий желтый свет, и нас очень быстро одолело уже знакомое пустое равнодушие, акцентирующее наше внимание исключительно на голосе наставницы.

      Ничего примечательного на этом уроке я не запомнила. Новые слова, их написание и произношение. Затем очередное бессилие, ознаменовавшее конец занятия. Мы с Софи рассыпались по своим комнатам и уснули.

      В таком режиме прошла неделя. Удивительно, но результаты от Света Аярны оказались феноменальны! Мы уже вполне сносно могли понять харнскую речь. Ландзора даже начала вести занятия именно на этом языке. Эх, мне бы такую шкатулочку в школьные годы! Сколько лет я потратила на изучение английского и французского!

      Единственное, что меня смущало, так это новые отметины на руках Софи. Ее пальцы уже напоминали вареные сосиски в пупырках. Мы предполагали разное, но остановились на аллергической реакции. На что, конечно, так и не поняли. Хотя я была уверена, что дело совершенно не в аллергии, и мне известна разгадка этой загадки. Спросить же кого-то мы, естественно, не могли. Женщины так и бегали от нас, будто это мы умеем в чудищ оборачиваться. А местный вайгар канул в лету. Мы не видели его со дня нашего здесь появления.

      Ответ нашелся неожиданно. На одном из очередных