Время умирать. Михаил Костин

у него баранина?

      – Так наши ребята караван вчера перехватили, разве не слышал?

      – Не-а…

      Затаив дыхание, я смотрел сквозь щель в ограде. Мимо прошли два служителя Ордена, держа на плечах длинные копья. Они двигались расслабленно, не ожидая никакой опасности. Я стиснул зубы и сжал кулаки, готовый броситься на них, но очень быстро понял, что этот бой я проиграю, и моя смерть никому не поможет. Сейчас нужно было не драться, а как можно скорее уходить.

      Уже в глубине заброшенного фруктового сада на окраине Виллона, я позволил себе передохнуть. Мысль, пришедшая после недолго размышления, была простой и страшной, как детский гроб. Я понял, что идти, на самом деле, мне было некуда – в Виллоне пусто, в Сироне, где заправляла Леди Кафир, опасно, в Бонвилле только суровая неизвестность. Кончено, еще оставался Пули. Но город-порт был слишком далеко, а у меня не было ни денег, ни лошади, чтобы туда добраться.

      «Что же делать? Что?!»

      Сквозь отчаяние я неожиданно кое-что вспомнил, вернее кое-кого. Я едва удержался, чтобы театральным жестом не хлопнуть себя по лбу. Ведь совсем недалеко жил отшельник Ирк, тот старец, что помог нам с переводом книги алавантаров. Помнится, отшельник знал весьма немало, и о Нордении, и о мире, и о хранителях. Может быть, он мне поможет?

      «Да, решено! Отправляюсь к старику!»

      Перед глазами промелькнули лица мамы и сестер.

      «Я обязательно вас найду!» – сказал я себе и побрел к дороге.

      Путь до поляны, где жил отшельник, занял у меня намного больше времени, чем в прошлый раз. Во-первых, с той встречи прошло уже немало времени, и я с трудом вспоминал дорогу. А во-вторых, стараясь избегать встреч с другими путниками, мне часто приходилось выбирать окольные тропы, отчего я пару раз чуть не заблудился. Но удача ли, случай ли – я все же нашел то место, где в окружении лесных деревьев ютилось маленькое жилище отшельника. Сколько времени прошло, а на поляне ничего не изменилось. Так же торчала на краю прогалины скромная хижина с кривой трубой – глиняная мазанка, крытая поросшим травой дерном. И так же темнели крошечные грязные слюдяные окошки.

      Разглядывая домик, я испугался, что он окажется пуст. Ирк ведь уже старик, да и мятеж нельзя сбрасывать со счетов. Словно в ответ, из коричневой глиняной трубы поднялась тонкая струйка дыма, и я вздохнул с облегчением. Отшельник был жив, и был дома. Я подошел и дернул дверь. Она отворилась легко. Внутри, нагнувшись над убогим очагом, стоял Ирк. Услышав скрип, отшельник обернулся. Лицо его исказил неподдельный испуг. Я понял, как выгляжу в его глазах – грязный, усталый оборванец, беглый оруженосец или мятежник, или вообще разбойник с большой дороги.

      – Ты кто? – спросил старец дрожащим голосом.

      – Я Дарольд Ллойд…

      – Дарольд… Марольд… – тут же меняясь в лице, рявкнул отшельник. – Нет, не принимаю.

      – Мы с вами