Бирюкова. Дело о сЛОМанных людях. Светлана Волкова

Спустя несколько мгновений до неё наконец дошло: телодвижения, что он сейчас совершал, отнюдь не похожи на «хождение по-маленькому». И тогда взгляд Ломовой опустился чуть ниже вправо.

      Там, полусогнувшись и схватившись за ветки молодой берёзы, стояла женщина. Из-под задранной юбки то пропадало, то появлялось белое бедро. С каждым телодвижением стоны, прерываемые короткими ненужными фразами, становились всё громче, а оцепенение Анны Прохоровны испарялось. Она подобрала первую попавшуюся палку, и, не помня себя от нахлынувшего гнева, кинулась на любовников.

      – Срамота-то какая! Да шо ж вы творите, ироды! – эхом неслось по окрестностям. – Господи, подарил сына-кобелюку! Да я вам!..

      Не разбирая, куда стегает, женщина ругалась на чём свет стоит. Валерка, путаясь в штанах и едва не падая на землю, как мог, уворачивался от ударов. Любовница, в которой Анна Прохоровна узнала Нинку Мохову, тупо смотрела на происходящее, пока тоже не получила звездюлей.

      Справившись наконец с брюками, Лом бросился успокаивать мать и с лёгкостью скрутил её. Ломова пыталась освободиться из крепких рук сына, но он держал её железной хваткой.

      – Пусти! – сквозь зубы прошипела Анна Прохоровна.

      – Шоб ты опять нас отлупила? – Валерка сильнее обхватил её. – Нет уж.

      – А ну, пусти немедленно! – не унималась та.

      – Нинка, ша отсюдова! – прикрикнул Лом на Мохову. – Давай, давай!

      Горе-любовница, потирая ноющие места, зыркнула на женщину, и, не проронив ни слова, побежала прочь, на ходу поправляя юбку.

      – Беги, беги, сучка! – доносилось ей вслед. – Увижу – отхожу так, шо забудешь, как по мужикам чужим прыгать!

      – Ма, да успокойся ты! – Лом развернул мать к себе лицом и отвесил пощёчину. – Как деть, ей-богу!

      – Мать, и ударить?! Да я тебя сейчас! – Анна Прохоровна занесла палку над головой. – Мало того что распутник, дак ещё и на мать руку подымает!

      Валерка не успел увернуться, и удар пришёлся по правому плечу.

      – А сама-то где пропадала?! Возвращаешься токо утром! – следующий замах застыл в воздухе.

      – Я-то? – переспросила женщина.

      – Агась.

      – Знаешь же, что гостила у тёть Зины.

      – Но вернуться-то должна была ещё с вечера… – сощурился Лом.

      – Ну засиделись… – замялась женщина. – Пропустили по рюмашке…

      – Ага, помню я эти ваши «по рюмашке»!

      – Ну… с кем не бывает? – развела руками та.

      – Вот и у меня…

      – Я тебе дам «и у меня»! Ты жопу с пальцем не путай!

      – Ладно-ладно, ма, прости дурака, – Валерка слегка приобнял мать. – Больше так не буду. Давай токо Ларке ни-ни?

      Анна Прохоровна дёрнула плечом. Сколько этих «ни-ни» уже было? Сначала Таньке. Сейчас вот Ларке. А этому шельме хоть кол на голове, да и не только на голове, чеши! Чисто по-женски Ломова понимала своих невесток. Но материнское сердце постоянно находило оправдания сыну. Тем более что и сама она была не прочь пококетничать с каким-нибудь мужичком.

      – Ни-ни, – вздохнула женщина.

      – Вот