Белая горячка. Delirium Tremens. Михаил Липскеров

на пути между язычеством и православием и который, возможно, находится где-то посередине.

      А пока богодулы, размягченные чифирем, мечтали.

      В ноябре того же 62-го года Мэн купил тому самому Богодулу необходимые для приличного возвращения на Материк вышеупомянутые причиндалы. Которые тот и пропил в следующие три дня. А через неделю, встретив Мэна на Владимирской улице Южно-Сахалинска, не узнал его. Хотя они и оттоптали за семь месяцев весь юг Итурупа. Единственное, что мог сделать Мэн, так это купить ему в магазине бутылку водки и банку консервов «грибово-овощная солянка». Других не было. Тот даже не поблагодарил Мэна и ушел. Он уже шагнул туда…

* * *

      Так что Мэн знал, что такое чифирь. И в палате появился его Младший. С продуктами, сигаретами «Прима» и пятихаткой наличными. Мэн поговорил с ним о чем-то незначащем и ждал момента, когда Младший уйдет, чтобы каким-то образом реализовать часть пятихатки на чифирь. И это случилось. Все организовал Витек. И мало чифирька, он организовал еще и сладку-водочку да наливочку, которую Мэн пить не стал, но не отказал в этом обществу, которое лишь отчасти представляло алкоголизм в чистом виде, а так было рядовым психозом, которому выпить – не грех. Тем более что Младшим была принесена классная закуска.

      Бородатый Псих наполнил свои пустые глаза и спросил:

      – Простите, Мэн, а Мэн Федор Александрович вам никем не приходится?

      – Приходится. Отцом.

      – Замечательный человек. Я его вчера по радио слушал. О старой эстраде. Помню кусок… – и глаза его опять опустели, но какой-то принципиально другой пустотой. Как кажется пустым вакуум. В котором на самом деле кипит жизнь. И он прочитал со знакомыми Мэну интонациями и характерным кашлем:

      – В начале века в России было довольно много замечательных шансонье. Юрий Морфесси, Александр Вертинский, Иза Кремер, Петр Лещенко и многие другие. Не могу объяснить, но, кроме Лещенко, песни были на экзотические темы. «Красотка Лулу», «Лиловый негр вам подает манто…» и прочее. Но русский шансон пользовался бешеной популярностью в исполнении Юрия Морфесси. Сейчас вспомните.

      И Бородатый Псих запел одновременно голосом Юрия Морфесси и Мэна-Старшего:

      – Эй, ямщик, гони-ка к Яру,

      Лошадей, брат, не жалей,

      Тройку ты запряг, не пару.

      Так гони, брат, поскорей.

      А когда приедем к «Яру»,

      Отогреемся, друзья.

      И под звонкую гитару

      Будем пить мы до утра…

      А потом, – продолжал Бородатый Псих, – начинался шансонный разгул:

      За коней, за пляс, за хор,

      За цыганский перебор

      Я готов отдать любовь.

      Что мне горе —

      Жизни море

      Надо выпить нам до дна.

      Сердце, тише!

      Выше, выше

      Кубки старого вина!

      Эй, ямщик, гони-ка к «Яру».

      Психи слушали с огромным вниманием, попивая водочку, чифирь и закусывая