Под покровом небес. Пол Боулз

классическая ситуация, которую если развить, можно было бы и впрямь добиться результатов, каковых не даст ничто иное; но подыгрывать ему она была почему-то неспособна. Она с ним скуча-ала; то и дело непроизвольно сравнивала его с Портом, но результат всякий раз получался в пользу Порта. Лежа ночью и размышляя, она вновь и вновь пыталась так направить свои фантазии, чтобы сделать Таннера объектом желания. Естественно, ничего не выходило. Тем не менее она пообещала себе постараться как-нибудь с ним все же сблизиться, хотя в момент принятия этого решения уже прекрасно сознавала, что это будет не просто совершенно ей не в радость, но, даже делая такие попытки (как и все, что требует сознательного усилия), она будет стараться исключительно ради Порта.

      Тут раздался стук в дверь передней.

      – О господи, кто там? – громко спросила Кит.

      – Кто же, как не я! – послышался голос Таннера, с его всегдашней возмутительной, преувеличенно живенькой интонацией. – Вы там как, проснулись?

      Она завозилась в постели, создавая много шума, в котором смешались вздохи, хлопанье простыней и скрип пружин матраца.

      – Ох, не совсем, – наконец простонала она.

      – Это же лучшее время дня. Не пропустите! – прокричал он сквозь дверь.

      Повисла бодрящая пауза, за время которой она припомнила принятое ночью решение. И умученным голосом воззвала:

      – Мину-уточку, Та-аннер.

      – Слушаю и повинуюсь!

      Минуту, час, он будет ждать сколько угодно все с той же добродушной (и фальшивой, как она считала) улыбкой, пока в конце концов его не впустят. Она плеснула холодной водой себе в лицо, вытерлась мягоньким, но чересчур тонким турецким полотенчиком, слегка подкрасила губы и прошлась гребнем по волосам. Вдруг став ужасно озабоченной, принялась озираться в поисках правильного халата. Через приоткрытую дверь в комнату Порта ей вдруг бросился в глаза его большой белый махровый халат, висящий на стене. Торопливо постучав, она вошла, увидела, что мужа нет, и схватила халат. Завязывая перед зеркалом пояс, она с удовлетворением отметила, что выбором именно этого предмета одежды она, по крайней мере, застраховалась от обвинения в кокетстве. На ней он доходил до полу, а рукава пришлось закатать на два оборота, чтобы они не мешали рукам.

      Открыла дверь.

      – С добрым утречком!

      А вот не видать ему ответной улыбки!

      – Привет, Таннер, – как можно равнодушней сказала она. – Заходи.

      Проходя мимо нее, левой рукой он взъерошил ей волосы, проследовал к окну, раздвинул шторы.

      – У вас тут что, спиритический сеанс?.. Вот, наконец-то, хоть тебя теперь видно.

      Резкий утренний свет наполнил комнату, кафельная глазурь отбросила солнце на потолок: вместо пола словно водная гладь.

      – Как самочувствие? – рассеянно спросила она, снова встав перед зеркалом и принявшись поправлять только что подпорченную им прическу.

      – Дивное!

      С сияющим