Ты вышел из тьмы. Иванна Осипова

на спине и кайма из чуть заметных закорючек.

      Плащ явно был тёплый, но мужчина постоянно кутался, прижимал ткань к телу и никак не мог согреться. Вероятно, не удалось бы ему это сделать и летом. Хоть сто плащей надень. Лёгкий озноб давно стал привычен в такие дни.

      Стефан почти бездумно брёл по городу и боролся с собственной памятью. Как бы хорошо забыть всё. Он мучительно заставлял себя не думать, пропускать образы, что подкидывала память. Заполнял мысли непритязательными воспоминаниями о бытовых мелочах или более далёкими и приятными. Лишь бы вырвать с корнем проклятую черноту, мучившую душу.

      Как счастлив и свободен был Стефан в детстве! Вместе с братом они играли и исследовали родовой замок, залезая в каждый укромный уголок, находя всё новые и новые забавы. Как близки они были с братом в те годы, делили награды за успехи и наказания за шалости, делили на двоих все секреты. Вместе учились боевому искусству у капитана замковой стражи. Погодки, они с братом казались неразлучны.

      На самом деле, «замок» – слишком громкое название для сложного строения из камня, где издавна жили Фолганды. Каждое новое поколение достраивало что-то своё, лепили башни и пристройки как попало, наращивали этажи. Скорее птичье гнездо, а не родовое имение. Воронье гнездо. Но и оно было родным и любимым, оставшись в душе тёплыми воспоминаниями и безграничным чувством свободы. Свободы, которой никогда больше не будет. Самым страшным словом для Стефана оказалось слово «навсегда».

      Ноги сами собой привели к «Пустой бочке». Значит, так тому и быть!

      Трактир мгновенно окутал теплом и пряным духом трав. На пару секунд Стефан перестал чувствовать озноб, но затем дрожь вернулась. Камин, только он спасёт и согреет!

      Обрывок разговора долетел до сознания:

      – …скоро великий праздник и нужно показать Дивному богу нашу преданность, принести дары жрецам для подношений.

      Как лезвием полоснуло по живому. Стефан понял, что напрасно сегодня пришёл в «Пустую бочку». Накануне праздника только и разговоров о Дивном боге да жрецах. Никуда не скроешься. И о лордах сплетничают, как всегда. Молодой брат лорда прекрасно знал, кто главная фигура в сплетнях земель Фолганда. Но в определённые моменты Стефан не мог оставаться наедине с памятью. Поэтому так тянуло побыть рядом с живыми. Пусть не жить самому, но прикоснуться к теплу и чужой радости.

      – А ты сам не из жрецов ли часом? – он вложил в свой вопрос, заданный скорее в пространство, всё возможное презрение и ненависть к жрецам.

      Цель достигнута, человечек с узким неприятным лицом сгорбился за столом, сжался в серый комок плоти.

      «Совсем совесть потеряли жрецы, открыто своих шептунов в трактиры подсылают», – зло подумалось Стефану.

      – Ваше вино, господин.

      Он расположился на диванчике у камина, а девчонка выскочила, как из-под земли. Что ж, от вина он не откажется, тем более знает – у Рейны заказана особая марка только для Фолгандов. За что всегда следовала щедрая плата.

      Да и у камина он немного расслабился,