Нож в сердце рейха. Виктор Карпенко

да, тебе же семнадцать, – смерив взглядом его рослую фигуру, Настя покачала головой. – Во вымахал, весь в отца и деда. Жив еще Федор Федорович?

      – А что ему станется. Девяносто семь годков дедушке, а все на охоту ходит, не сидится ему на печи. А ты в материнскую породу пошла – маленькая, худенькая… но симпатичная, – улыбнулся Федор.

      – Нашел симпатягу, – застеснялась девушка. – Да что мы на ходу-то разговариваем? Пойдем в дом. Я тебя накормлю, чаем напою. Вон какой большой! Такому много еды надо, – засмеялась Настя.

      – А дома кто есть?

      – Я одна. Мужчины мои на работу ушли, а я в сапожную мастерскую направлялась. Вчера отнесла ботинки мужа в ремонт. Я же замужем…

      – Да я знаю, – отмахнулся Федор. – Тетя Валя деду писала из Сум и адрес твой львовский дала. Пригодился. Легко запоминается: Советская, 17.

      – Сейчас, правда, не Советская, а Молодежная… Немцы как пришли, улицы и площади на свой лад переименовали.

      – Настя, а можно, мы зайдем с улицы, а не со двора? Видишь ли, я не один. И человек, что со мной, будет волноваться, если меня долго не увидит. А так все ясно, я в гостях!

      – Так ты не случайно во Львове оказался? – встревожилась Настя.

      – Не буду врать, не случайно. Пойдем в дом, расскажу, что могу.

      Говорили больше часа: Федор рассказывал о Дуплинке, о чудачествах деда, Настя – о жизни в Сумах, о своем муже Алексее, немного о свекре. Узнав о цели прихода двоюродного брата, предложила:

      – Антон Васильевич сегодня обедает дома. Оставайся, подождешь. Поговоришь. Вам никто мешать не будет. У Алексея сегодня сложная операция, он весь день будет занят.

      – Нет. Лучше я подойду к часу дня. – Федор встал из-за стола. – Тебя проводить до сапожника, сестричка? – улыбнулся он.

      – Нет. Я уж как-нибудь сама. – И, улыбнувшись в ответ, заметила: – А ты кавалер, как я посмотрю! Девчонки, поди, табуном за тобой бегают?

      – Не-а. Боятся, что обнимать начну и ненароком придавлю, – рассмеялся Федор.

      Антон Васильевич Прохоров к появлению дальнего родственника отнесся настороженно.

      – А это точно твой двоюродный брат? Не сочти за недоверие, время такое: сама понимаешь, война.

      – Конечно же, брат! – вспыхнув до корней волос, воскликнула Настя. – Мы проговорили больше часа. Только родственник мог знать подробности о нашей семье. Да к тому же Федор во всем похож на деда. Федор Федорович приезжал к нам в гости в начале 37-го года. Копия. Только дед пошире в плечах будет, да борода по пояс, а у Федора волос еще еле пробивается. Ему ведь восемнадцати нет.

      – Так, говоришь, на обед придет? Что же, познакомимся. За обедом и выясним, что за дела у него такие… – И Антон Васильевич углубился в чтение бумаг, что принес с собой.

      Ровно в час раздался стук в дверь.

      – Встречай гостя, – усмехнулся Антон Васильевич. – Точен, как немец.

      Когда Федор вошел в комнату, Антону Васильевичу показалось, что гость заполнил собой все пространство. Осмотрев с ног до головы вошедшего, одобрительно