Нож в сердце рейха. Виктор Карпенко

нарвемся? Нет. Вслепую не пойдем. Поначалу осмотреться надо: в каких деревнях комендатуры, где на дорогах стоят патрули… Нужна информация и… проводник. Поэтому идем на ближайший хутор, – принял решение капитан Самойлов. – И еще, с этого момента обращаться друг к другу только по кличкам.

      Через два часа вышли на хутор. Изба просторная, покрытая соломой, рядом еще одна – чуть поменьше, подобротнее, под тесовой крышей. Двор. Судя по постройкам и четырем большим стогам сена – в хозяйстве несколько коров и лошадей. Хутор обнесен изгородью, в нескольких местах закрыт плетнем. Перед домом мальчишка лет пяти возится со щенком.

      – Чего мальцу не спится? – прошептал Сергей.

      – Ты не на мальца смотри, а пса высматривай, – недовольно пробурчал Самойлов. – Собака учует…

      – Не учует, – уверенно произнес Федор. – Нет собаки на хуторе.

      – Почему так уверен?

      – Если б была, уже подала бы голос. Мы залегли по ветру, а надо бы с подветренной стороны…

      – Тихо, Медведь. На хуторе шевеление. Никак мужик… – остановил Федора Самойлов, – и не один.

      Из избы вышли двое: бородатый в возрасте и молодой. О чем-то поговорили, и тот, что помладше, направился в сторону другой избы. Вскоре он вышел, а за ним еще один бородатый, по виду лет сорока.

      – Вот тебе и дела… трое, а может, еще есть. Что будем делать, Старый? – повернув голову в сторону Самойлова, спросил Сергей.

      – Ждать. Ждать и наблюдать. А ты не отвлекайся. Бери пример с Медведя.

      Федор, не поворачивая головы, тихо произнес:

      – Готовятся ехать. Вон молодой лошадей ведет.

      Сноровисто запрягли пару в телегу, которую чуть погодя загрузили бидонами, несколькими кошелками, и старый мужик, взяв одну из лошадей под уздцы, вывел со двора. Следом за ним, обогнав, на велосипедах покатили бородатый и молодой. Оба с оружием за спиной и белыми повязками на левом рукаве, в центре которых стола черная буква «Р».

      – Полицаи, – резюмировал Самойлов. – Вот что, парни. Судя по карте, старый едет к дороге. Она единственная, других нет. Встретим его там.

      – А полицаи? – спросил Федор.

      – Они вряд ли поедут рядом. Видите, мужик не торопится. Лошадок бережет. Хо-зя-ин, – многозначительно протянул Сергей.

      – Все, хватит болтать, – оборвал Сергея Самойлов. – Медведь замыкает! Потопали!

      На дорогу вышли раньше хуторянина с телегой. Пришлось ждать. Он все так же неспешно следовал по дороге, покуривая и что-то напевая себе под нос.

      Самойлов вышел на дорогу.

      – Эй, земляк, папироской не угостишь?

      Мужик, приостановив лошадок, потянулся под сидушку и не спеша вытянул из-под нее обрез.

      – Якой я тоби земляк, москаль? Сам черт тоби земляк…

      Сергей, подкравшись с противоположной от Самойлова стороны, ткнул дуло автомата мужику под бок.

      – Тихо, дядя. Не балуй! Ствол-то отдай, – проговорил он вкрадчиво. – Не то ненароком дырок в твоей башке неразумной наделаю, что делать будешь?

      Хуторянин