Новые волны. Кевин Нгуен

позволил телефону надрываться, пока он не выдохся. Мне это казалось не таким решительным жестом, как если бы я сбросил вызов.

      – Часто пропускаешь мамины звонки?

      – Иногда.

      – Я с мамой каждый день говорю.

      – Да, только мои предки живут на другом конце страны. Ты живешь со своей мамой. Это не то же самое.

      Марго рассмеялась.

      – Я полноценно взрослая, живущая со своей мамочкой. Так что нет, это не то же самое.

      Мы снова пошли за едой. В нескольких кварталах от бара заполучили по тарелке соленой трески, приготовленной с ганским фруктом аки, с гарниром из риса, бобов и жареных райских бананов. Уселись на скамейку с видом на Истерн-парквей.

      – Вот так я предпочитаю ужинать, – сообщила Марго. – На улице, без ожидания. Рестораны слишком напыщенны.

      – Ты ведь знаешь, что я работал у родителей в их гостинице типа «ночлег и завтрак»? – откликнулся я. – Там не так уж плохо.

      – Не желаю никого обслуживать, – отрезала она. – Или чтобы кто-то обслуживал меня.

      Я наблюдал, как Марго методично поглощает еду. Никогда не видел, чтобы такая маленькая худышка так яростно расправлялась с едой. Ей был дарован сверхчеловеческий метаболизм, которому не страшны ни пиво, ни жирные блюда. Марго шутила, что у нее тело мечты белой девушки – ни задницы, ни сисек, только длинные ноги-палочки.

      Было лето, так что солнце в восемь вечера еще не село. Любители побегать трусцой после работы сновали вверх и вниз по пешеходной дорожке парка, как растерявшаяся пехота. Одежда для тренировок напоминала военную форму: темные спортивные костюмы с люминесцентными акцентами, белые наушники. А рядом мы: наши задницы полируют скамейку, потеют от острой еды.

      – Мы правда это сделаем? Перейдем в «Фантом»? – спросил я.

      – Не вижу ни одной причины отказываться, – ответила Марго. – Но давай решим за десертом.

      Я не был уверен, что десерт в меня влезет.

      Мы с Марго приступили к работе в «Фантоме» на следующей неделе. Брэндон представил меня остальным сотрудникам. Но их все равно интересовало, кто я и откуда родом. Я был польщен. Брэндон постоянно называл команду «Фантома» «семьей», и я наблюдал, как Марго всякий раз закатывает при этом глаза.

      Освоились мы быстро. И хотя тут во многом оказалось лучше, чем в «Нимбусе» – теплее, продуктивнее, дружелюбнее, – мы обменяли настольный футбол на настольный теннис, а это было даже большее зло. Настольный футбол шумный, но он, по крайней мере, ограничен в пространстве. У «Фантома» офис был меньше, и шарики пинг-понга летали через мой стол. Я пытался уговаривать себя, дескать, ничего страшного. Всякий раз, когда заблудившийся шарик отскакивал от моей клавиатуры на пол, я делал глубокий вдох и поднимал его, чтобы показать, какой я славный парень.

      Несколько недель спустя наша работа в «Фантоме» вошла в привычное русло, то есть мы нашли новый бар для возлияний неподалеку от офиса. Он назывался «Генсбур» – ирландский паб почему-то с французским именем. Марго играла