Таинственный остров. Жюль Верн

мирного спокойствия этой ночи, и на следующее утро, 29 марта, все проснулись бодрые, готовые предпринять экспедицию, которая должна была определенным образом решить их участь.

      Все были готовы отправиться в путь.

      – Я захватил с собой остатки дичи; хватит еще на целые сутки, – сказал Пенкроф.

      – Да я надеюсь, что по дороге нам удастся пополнить свои припасы, – сказал Герберт.

      – Оно, конечно, надеяться можно, а все-таки лучше запастись готовым, – отвечал моряк.

      Так как стекла, с помощью которых Смит зажигал мох, были снова вставлены в часы, то Пенкроф решил воспользоваться жженой тряпкой.

      – Вот и трут готов! – сказал он.

      Что же касается кремня, то в почве в нем не было недостатка.

      Было семь часов утра, когда исследователи, вооруженные дубинами, покинули «Трубы».

      Следуя совету Пенкрофа, решили отправиться уже знакомой дорогой, через лес, а вернуться по другому маршруту.

      Они обогнули южный выступ утеса и пошли по левому берегу реки.

      Дойдя до того места, где река круто заворачивала к юго-западу, Пенкроф остановился и сказал:

      – Теперь надо поискать тропинку, которую мы проложили.

      Тропинка, извивавшаяся чуть заметной нитью среди густой зелени, была найдена, и в девять часов утра Смит и его спутники достигли западной опушки леса.

      Сначала шли по болотистой низине, потом почва стала сухой, песчаной: начался пологий подъем, который вел от берега вглубь этих незнакомых мест. В лесу, между высокими деревьями, промелькнуло несколько животных. Топ усердно их выгонял, но его хозяин тотчас же звал его к себе, так как еще не наступило время заниматься охотой. Инженер был из тех людей, которые, поставив задачу, ни на что не отвлекаются, пока не достигнут своей цели. Сейчас Сайрес Смит не обращал внимания ни на характер местности, по которой проходил, ни на ее природные богатства. Он думал только о том, как бы поскорее достигнуть вершины горы, на которую решил подняться, и прямо туда стремился.

      В десять часов остановились немного отдохнуть.

      При выходе из леса открылись очертания горы. Она состояла из двух конусов. Первый, усеченный на высоте около двух тысяч пятисот футов, поддерживался передними горами причудливой формы, которые разветвлялись, как когти громадной лапы, вцепившейся в почву. Между этими передними горами перекрещивалось множество глубоких, узких долин, покрытых деревьями; несколько зеленых групп росло у самого усечения конуса, что представляло издали подобие раскинутых букетов. Растительность была беднее на северо-восточном склоне горы, и тут виднелись довольно глубокие борозды – вероятно, застывшие потоки лавы.

      Возле первого конуса стоял второй, слегка закругленный на вершине и несколько склонившийся набок. Вид его напоминал круглую шапку, надетую набекрень. Он, казалось, состоял из обнаженной земли, сквозь которую во многих местах прорезались красноватые скалы.

      Смит хотел достигнуть вершины второго конуса и по гребням горных отрогов надеялся туда подняться