Провинциальные Рассказы. Сергей Матвеев

себе каждый раз, но никогда не мог найти ответ. Парень не надеялся умереть во сне, для него это низко. Весь смысл его действий в том, что он пытается сделать это сам. Своим усилием, по своей воле, вытерпев все страдания от своего убийства. Для этого не годится случайная смерть в старости или во сне из-за условного инсульта.

      Последняя веревка порвалась, и поэтому парень решил съездить на рынок за новой. Его маршрутка направлялась из одного старого места, которого славится своими странностями, но парню в принципе было всё равно с кем ехать. Верёвки он покупает у мужика по имени Багдат Эрешкигаль. Наш герой – давний покупатель! Каждый месяц он берёт у него по 13 метров.

      – Мне как обычно, – с какой-то отстраненностью говорил Акакий. Все, кто его знал, в том числе Багдат, привыкли к этому.

      – Братик, я знал, что ты придёшь! Вот привезли! Самые крепкие! Ни один бык не порвёт, ни одна лошадь не сорвётся! Не знаю, для чего они тебе, дядь, но эти в разы лучше, чем те, что ты брал ранее! – чуть ли не крича, улыбаясь, с восточным акцентом, втюхивал старые, точно такие же верёвки Багдат.

      – Сколько?

      – 400, друг мой, всего 400 – и она твоя!

      Парень вытащил из кармана деньги, положил их на импровизированную кассу и быстрым шагом удалился домой.

      Пока он брёл по улицам родного городка, мимо проходили женщины, дети, взрослые и состоятельные мужчины, которые куда-то спешили. Дела у них там. Работа! Но все эти люди не производили на него никакого впечатления. Не зажигали его сердце, не волновали душу парня. Оно и верно. Они же не огонь, не море!

      Несмотря на это, Акакий людей очень любил. Будучи моложе, парень частенько наблюдал за всеми с балкона. Маленькие ссоры из-за парковки, детские игры во дворе, сплетни старушек, сидящих на лавочках. Глядя на них, он понимал, что в мире есть счастье, оно заключалось в отстраненности и глупости людей. Если бы он не найденная им книжка «Диалоги» Платона, возможно, и он остался бы нормальным человеком, но Господь распределил всё иначе, водя его из одной дороги в другую.

      По прибытии домой на улице уже совсем стемнело, но это время для него значило многое. Именно сейчас парень был в состоянии размышлять. Ему не приходилось предпринимать попытки что-то выдумать, всё само летело в его голову, как будто сама Муза стояла рядом, нашептывая ему идеи. Акакий это ненавидел, поэтому, включив белый шум в наушниках, сел нарезать верёвки. Один метр, два, три, восемь, тринадцать. Его мастерство достигло такого совершенства, что не успевало пройти и двух часов.