Миллион долларов до конца света. Олег Айрашин

оно и есть, – подтвердил Леон. – Всё это время мы катились в пропасть – теперь показался край обрыва. И здесь торчат уши всё той же сверхцивилизации.

      Леон замолчал, и я вспомнил первого президента России, обожавшего мхатовские паузы.

      Я переводил взгляд с Сергея на Ратникова: какие же они разные. И не в том дело, что один – брюнет, а второй блондин. Они по духу несхожи, даже полярны.

      Ратников – это первый сектор, правая рука Леона. И по месту в Академии, и по натуре своей он – страж. Матёрый. Холодный. Решительный. А коль на кону безопасность человечества – кто-кто, а Ратников разрубит любой узел. Управится – без колебаний и рассуждений, невзирая на цену.

      Полвека назад, в далёких шестидесятых, он, Белый, был отчаянным пацаном, заводилой наших рискованных затей. Правда, после техникума связь с ним оборвалась; но я был в курсе, что, уйдя на службу в ФСБ, мой однокашник вырос до генерала. А в прошлом, две тысячи шестом году, мы пересеклись в Москве – и тут я узнал, кто такой Ратников на самом деле. Руководитель группы активных действий первого сектора Академии – это намного круче генерала ФСБ. Впрочем, на обе роли он подходил идеально.

      Сейчас Ратников не отрывает взгляд от шефа, Сергей же рассеянно теребит ухо, думая о чём-то своём.

      Сергей же – иного поля ягода. Учёный, мудрец, философ. Он привык докапываться до сути, искать первопричины, работать на опережение. Он не решает проблемы по мере их возникновения – стремится не допустить их появления. Сегодня Сергей Олегович Иванов замещает начальника пятого сектора: «Наука – культура – искусство» (о самом начальнике пятого, Калганове‑Брёвине – нет, даже вспоминать не хочется). С первого дня моего в Академии, шесть лет назад, Сергей был моим наставником. Учителем – с большой буквы[4].

      Сейчас он рассеянно теребит ухо, думая о чём‑то своём, а Ратников не отрывает взгляд от шефа.

      – Продолжим. – Леон щёлкнул пальцами.

      Глава 3. Обречённая планета

      Леон щёлкнул пальцами – перед нами явился пейзаж с речкой и лесом. И солнце, крупным планом.

      – Карающий меч обрушится на Землю первого августа 2008 года, – произнёс Леон.

      Небесное светило тускнеет, поверхность его вспучивается волдырями – и вдруг выстреливает огромным протуберанцем. Нестерпимо яркий световой столб несётся прочь, дальше, дальше – и накрывает голубую планету. Через минуту-другую от плазменного выброса остаётся лишь россыпь искрящихся осколков.

      – И явилось на небе великое знамение: жена, облачённая в Солнце; под ногами её луна, и на главе её венец из двадцати звёзд, – бархатный голос как нельзя сочетался с увиденным.

      – Иоанн Богослов, – отозвался Сергей. – Откровение, глава двенадцатая.

      – Молодец, – сказал Леон.

      Я потихоньку приходил в себя.

      – Это настоящие съёмки через телескоп?

      Леон рассмеялся:

      – Как шутят астрономы, в телескоп на Солнце можно посмотреть два раза в жизни – правым и левым глазом. Нет, это компьютерная симуляция. – Он потёр ладони. – Сейчас мы всё расставим

4

Подробнее об этом – в романе «Камуфлет».