Любовь по солнечным часам. Анастасия Машкова

Борцовский! – севшим, но властным голосом сказал Саня.

      – Что такое? – встревожилась Валя, но дверь не открыла.

      – Немедленный опрос жильцов из-за этих… краж имущества в вашем доме.

      Наде казалось, что Саня на середине фразы сникнет окончательно, но нет, тот вполне справлялся с ролью.

      – Я ничего не видела, ничего не знаю. Я нездорова, – капризно сказала Валюшка.

      «Полковник» откашлялся и сурово рявкнул:

      – Вы обязаны расписаться в протоколе! Сведений, мол, представить не могу. Число и подпись. Это ваш долг, как его… гражданский.

      И дядя Саня достал из внутреннего кармана мундира какие-то мятые листы. Галина Викторовна с восторгом потрясла кулаками над головой.

      Валюшка что-то недовольно проворчала и открыла дверь.

      – Микки, давай! – шепнула Галина Викторовна, рванув пса из рук Надежды.

      Терьер с заливистым лаем бросился в квартиру.

      – Что это такое?! – заверещала Валюшка, облаченная в соблазнительный пеньюар.

      Через пару мгновений «кавалер со знаком качества» уже прыгал вокруг ног своего доброго знакомого – Егора Бессонова, который некогда баловал его косточками из зоомагазина.

      Боевая троица вломилась в квартиру, не обращая внимания на возмущенные крики хозяйки.

      Егор сидел на кухне. Из одежды на нем красовались только семейные трусы в синюю искру, купленные Надеждой. Бессонов замер, от растерянности не донеся до рта ложку со щами. Около его тарелки стояла стопка и початая бутылка водки-литровки «Белуга», которой утешительница потчевала любовника.

      «Полторы тысячи в «Винном мире», – машинально констатировала про себя Галина Викторовна.

      Также на столе присутствовала полная чашка кофе и баллончик со взбитыми сливками. Валюшка обожала кофе со сливками.

      – Мизансцена ясна! Так ведь, правдолюбец наш? Мистер бескомпромиссность! – подбоченясь, высказалась Галина Викторовна.

      Дядя Саня боялся, что в следующую минуту взбешенная соседка вцепится бывшему зятю в волосы.

      Но нет, Галина Викторовна владела собой.

      – А что, собственно, происходит? – вдруг спокойно изрек Бессонов, опустив ложку в тарелку, и с вызовом посмотрел на тещу. Он еще не успел сильно захмелеть, потому был в силах хорохориться:

      Известно ведь, что

      Каждый выбирает по себе:

      Женщину, религию, дорогу…

      – Ах ты, декламатор недоделанный! – крикнула Галина Викторовна, покраснев и замахнувшись на Егора. Ее решимость была сбита невозмутимостью Бессонова.

      Но тут в дело вступила растерянная Валюшка, которая аж позеленела от страха и неловкости.

      – Вы все неправильно понимаете, тетя Галя! Надя, это чудовищное недоразумение, – лепетала она, мечась между матерью и дочерью.

      – Все мы правильно понимаем! – рявкнула Галина Викторовна и с силой кинула на стол фотографии, сделанные Валькой.

      – Это не мое! Не докажете! Как ты мог, Бессонов?! – заверещала та, хватая карточки и судорожно разрывая их.

      Егор закрыл глаза и уронил голову на руки. Дядя