Обручённые небесами. Екатерина Андреевна Богданова

молодых здоровых мужиков сгубит ещё! Когда закончится ад-то этот на Земле?!

      – Скоро, Антип, – спокойно ответил Нестор. – Слово даю тебе: ни один мужик при мне не сгинет под землёю. Барщину сокращу и установлю справедливый оброк так скоро, как Господь мне бразды правления имением отдаст.

      – Простите меня, барин, – устыдившись, произнёс поднявшийся с земли Антип и отряхнулся. – Простите старого дурня! Распоясался, место своё позабыл. И вы, барышня, простите.… Да вы плачете никак? Не плачьте, не горюйте. Что стоит для хозяйки жизнь холопа одного? Сегодня помер один, а завтра на место него двое новорожденных придут.

      Я пыталась сдерживать чувства, но на щеках всё же заблестело несколько солёных дорожек, оставленных слезами. Глядя на Антипа, я видела сотни таких же задавленных бедностью и непосильным трудом, запуганных барским гневом крестьянских мужиков. Сердце моё сжималось от жалости к несчастным людям, которым выпала нерадостная доля родиться, прожить всю жизнь и умереть крепостными крестьянами.

      – Полно, Антип. Я же всё понимаю, сам в отрочестве мать потерял! – вспомнил Нестор и заключил своего спасителя в крепкие объятья.

      – Запачкаетесь, барин! – предостерёг тронутый барскою лаской дворник. – Я ж как свинья весь…. Что коли барышню опосля меня обнять захотите?

      – Пустое! Всё равно вечером в баню, – отмахнулся Нестор. – Да и ты тринадцать лет назад не побоялся обморозить руки! Забрал у тебя брата Господь. Зато сколько тебе детей подарил! Тишка, Глашка, Дуняшка – я всех и не припомню!

      – Ваша правда, барин, – взбодрившись, согласился Антип. – Иным Господь и одно-то дитя не даёт. Но что мне с женою-то делать? Которые сутки Манефа в горячке лежит. Видно, холодом схватило её. Крыша в избе дрянная сделалась. Как дождь – воды по колено, хоть вёдрами черпай.

      Тут взгляд Антипа вновь упал на яркие кленовые листья, вылетевшие из кучи на дорогу. Он схватился за метлу. Однако Нестор достал из кармана целую горсть монет и поспешил остановить его:

      – Да полно тебе мести-то, родимый! Такую красоту сметаешь! Только портишь романтический пейзаж и силы тратишь зря. Ступай к жене и детям, баранками их накорми. Ступай!

      – Да тут не то что на баранки, тут, пожалуй, на целый стол свадебный хватит! – ошеломлённо и радостно воскликнул Антип, пересыпая на грубой немытой ладони блестящие барские монеты.

      – Что же ты стоишь? Беги, корми семью! Время ужинать скоро придёт!

      – Я, барин, и не обедал-то сегодня. И о детях не знаю, ели чего али нет. Рад бы пойти, да только батюшка ваш шкуру с меня спустит, коли увидит, что я до конца не подмёл.

      – Не посмеет. Я скажу, что отпустил тебя.

      – Благодарствую, барин, – в глазах пожилого крестьянина вновь заблестели слёзы, и он припал устами к руке хозяина. – Благодетель вы наш…. Без вас, уж верно, от голода и от болезней пропали бы.

      – Ну, полно, Антип! Ты же знаешь: я такого не люблю, – признался Нестор. – Ступай лучше домой, жену крепко поцелуй. Я к ней сегодня